Обет без молчания

— Даша рассказала, когда я гостила у вас. И показала. — Ох уж эти соцсети! — Девушка похожа на принцессу Жасмин из «Алладина». Тебе повезло.

— С Фати мы расстались, иначе я не приехал бы сюда.

— Что случилось?

«Я назвал ее твоим именем после секса, — мог бы сказать Боря. — Но как в этом признаться сейчас? Может быть… Когда-нибудь… Если у нас что-то получится!»

— Мы оба погрязли в работе и перестали находить время друг для друга, — решил отделаться банальным объяснением Борис. — Встречи стали формальными, мы отдалились…

— То есть никто никому не изменил?

— Нет. По крайней мере, я этого не делал. Уверен, и Фати тоже. А из-за чего расстались вы с английским снобом?

— Моя мама считает — из-за моей глупости и незрелости. А я просто не могла связать свою судьбу с тем, с кем мы на разных волнах. Не хочу подстраиваться. В малом — запросто. Сглаживать конфликты, настраивать на позитив это я могу. Мне нетрудно и даже приятно. Но если на кону глобальные вопросы, то я предпочту остаться одной, но при своем выборе, чем рядом с тем человеком, кто меня не просто не поддерживает, а ломает.

Бетти посмотрела в окно и удивленно воскликнула:

— Уже вечер!

— Да, время пролетело.

— А мы так и не ели.

В животе Бори заурчало, да так громко, что Бетти услышала.

— Мне стыдно! — воскликнула она. — Заморила гостя голодом.

— Ничего, это можно исправить.

— Давай закажем пиццу. Ты какую любишь?

— Пеперони.

— Я тоже. А пока ее доставляют, я помоюсь.

На том и порешили.

Когда был сделан заказ, Бетти отправилась в ванную, а Боря на диван. Он включил патефон, поставил пластинку Лидии Руслановой и, сам не понял, как задремал. У певицы пронзительный голос, под такой не особо поспишь, однако Боря умудрился. Спал минут пятнадцать, не больше, а когда пробудился, увидел лицо Бетти, милое, розовое, со спадающими на лоб влажными кудряшками, его так и хотелось расцеловать. Но Борис, конечно, сдержался.

— С легким паром, — сказал он Элизабет.

— Спасибо. Пицца и пиво ждут нас в кухне.

— Пиво?

— Да. Я не хочу киршвассер.

— Но у меня с собой водка, икра белуги, финики, лукум.

— Ты привез ГОСТИНЦЫ?

— Конечно. Поэтому и сказал, что все поправимо и мы можем перекусить тем, что у меня с собой. Но пицца тоже не помешает. Я ее обожаю.

— А пиво нет?

— Почему ты так решила?

— Ты сделал такое лицо. — Она скорчила брезгливую гримаску.

— Нет, я хорошо отношусь к пиву. Могу употребить бутылочку-другую. А вот ты у меня с этим напитком не ассоциируешься. Тебе больше подходит порто или виски с кубиками льда на дне.

— Ни то, ни другое не пью. И водку твою не буду. Оставлю для какой-нибудь вечеринки. Друзья оценят.

— Будешь пиво?

— Как истинная немка.

Тут по дому разнесся звонок — приехал курьер.

С пивом и пиццей они расположились в гостиной. Фоном включили музыкальный канал с современными композициями, а то от ретро оба устали. Бетти принесла семейный альбом. Не Клауса — свой. К удивлению Бориса, она оказалась нефотогеничной. Очаровательная в жизни, на снимках девушка походила на обезьянку.

— Страшненькая я, да? — усмехнулась она и сделала добрый глоток пива.

— Не скажу. Но в жизни ты значительно привлекательнее.

— На сайте знакомств я не пользовалась бы популярностью.

— Зато, если бы познакомилась там с достойным мужчиной, он был бы приятно удивлен тебе, настоящей. Бетти, ты очень красивая девушка.

— Красивая твоя Фати.

— Она уже не моя.

— Хорошо, — покладисто согласилась Бетти. Она немного захмелела от темного «Гиннесса». — Твоя не твоя, Фати — красивая. Даша тоже. А я миленькая.

— Нужно уметь принимать комплименты, Бетти.

— Никогда не научусь, — отмахнулась она. — Знаю, что нравлюсь мужчинам, но недоумеваю — почему?

— В тебе есть огонь.

— Вот и Клаус так говорил. Но мне не понять, что это значит…

Он знал, но не мог объяснить. Если бы стихи писал, у него получилось бы, но программисты не созданы для поэзии. Борис — совершенно точно, но он может чувствовать и транслировать свое внутреннее состояние. Именно поэтому Боря ничего не сказал, но сделал… Он поцеловал Бетти.

Она удивилась, но не отпрянула. Чуть вздрогнула, напряглась на миг, но в следующий подалась вперед, обвила шею Бориса руками, и он почувствовал ТОТ САМЫЙ ОГОНЬ. Бетти оказалась не просто страстной. Она давала тепло, обволакивала своей энергией, а не обжигала…

Боря заключил ее в объятия и вспомнил слова Либе о их с Клаусом детской любви. Она сравнивала ее с костерком, который может потухнуть, если его не закрыть от ветра. И когда они сцепляли ладошки, ей казалось, что ощущается тепло. Боря, обняв Бетти, испытал то же чувство. Она — его костерок, и он готов защитить ее от невзгод.

— У меня в руке пицца, — хихикнула она. — И я испачкаю ею тебя.

— Дай!

Она протянула кусок, от которого откусила треть. Боря заглотил его, а потом облизал ее пальцы.

— Теперь не отвлекаемся на ерунду, — сказал он и опрокинул Бетти на диван.

***