Обет обмана

Я жду, что Адриан закончит, но он продолжает и продолжает, как машина без кнопки выключения. Мое тело скользит по матрасу, и изголовье кровати ударяется о стену при каждом его движении. Он поднимает мою ногу в воздух и толкается в меня с удвоенной энергией, как будто только начал. Его пальцы впиваются в мою кожу, и он сжимает мой сосок так сильно, что я вижу неоновые звезды в темноте.

Та же волна, что и раньше, снова бьет меня, и на этот раз у меня даже нет сил кричать.

Я так высоко наверху, что не думаю, что когда-нибудь вернусь.

Но я возвращаюсь.

Мое тело обмякло на матрасе, поскольку последствия оргазма заставляют мои конечности дрожать.

Адриан все еще не закончил.

— Пожалуйста… — Я всхлипываю. — Я больше не могу… Пожалуйста.

— Можешь. Твоя киска была создана для меня, Lenochka.

— Адриан…остановись.

— Нет.

— Остановись! — Я кричу, и мои глаза распахиваются.

Я лежу на животе на кровати, лицом вниз. Пот покрывает меня под одеждой и простынями.

На мне платье, которое выбрала для меня Эмили, и… мои пальцы находятся внутри моих трусиков, толкаясь в мою киску и выходя из нее.

Мою мокрую киску.

Другой рукой я сжимаю сосок под лифчиком.

Я вздрагиваю и сажусь, убирая руки, как будто меня застукали за мастурбацией на площади. Мой рот отвисает при виде соков, покрывающих пальцы, которые были у меня между ног.

Приподняв платье, я ужасаюсь открывшемуся виду. Мои внутренние бедра липкие, а трусики определенно испорчены. Не только это, но и мои соски болят, пульсируя под материалом моего лифчика.

Было ли… все это сном?

Нет. Я не вижу снов, не говоря уже о том, чтобы меня изнасиловали.

И все же я совершенно одна в комнате, и моя одежда цела. Меня даже укрыли одеялом. Не говоря уже об уликах, которые покрывают мои пальцы.

Почему, черт возьми, я коснулась такого кошмара?

Я откидываюсь на спинку кровати, подтягиваю ноги к груди и жду… чего? Признака того, что у меня нет развращенного ума, который наполняет меня такими кошмарами?

Держи себя в руках, Уинтер. Это был просто кошмар. Это не реально.

Я осторожно встаю с кровати и заглядываю под нее. Я задерживаю дыхание, ожидая, что на меня набросится какое-нибудь чудовище.

Когда я никого не нахожу, меня не охватывает чувство облегчения.

Потому что я знаю, я просто знаю, что настоящие монстры более опасны. Они тоже кажутся людьми, прежде чем выпустить свое звериное «я» в мир.

Как в моем кошмаре.

В комнате, где я нахожусь, есть большая кровать, на которой я проснулась, с металлическим изголовьем, украшенным золотыми мотивами. Такой же комод с большим зеркалом стоит прямо напротив него, и я почти до смерти пугаюсь, когда прохожу мимо него и чувствую свою тень.

Я направляюсь к единственной двери в поле зрения и молюсь, чтобы это была ванная. Мне нужно принять душ, чтобы избавиться от липкости, прилипшей к телу.

Как только я открываю ее, я застываю в дверном проеме.

Адриан находится в ванной, полной воды. Его глаза закрыты, голова склонилась набок, а руки скрещены на груди.

На секунду я не знаю, спит ли он на самом деле или… мертв.

Я хочу развернуться и уйти. А еще лучше, я хочу вернуть свою беззаботную жизнь с улицы. После жестокого сна, который мне только что приснился, последнее, чего я хочу, — это разговаривать с Адрианом.

Но он может быть мертв — или будет мертв, если продолжит спать в ванне.

Мои шаги осторожные, медленные, когда я приближаюсь к нему. Я касаюсь его плеча и замираю.

Следы укусов.

На моей руке остался след от укуса, когда я укусила ее во время кошмара.

Было ли это в самом деле кошмаром?

Прежде чем я успеваю подумать об этом, сильная рука хватает меня за запястье и тянет к себе. Я кричу, теряя равновесие.

— Наконец-то ты проснулась, Lenochka.

Глава 10

Уинтер

Я открываю рот, когда мое колено ударяется о край ванны.

Находясь так близко, я становлюсь его заложницей — и не только из-за его хватки на моем запястье. Он голый, и хотя вода покрывает большую часть его тела, она прозрачна, и каждый дюйм его тела обнажен.

Широкие плечи, обрамляющие четко очерченные бицепсы. Черные татуировки нанесены по всей длине его напряженной руки, которая держит меня. Другая его рука лежит близко к заостренной талии, которая ведет к твердому, как камень, животу.

Не уверена, что это из-за воды, но его бедра кажутся мощными и твердыми, как в тех рекламных роликах с футболистами. Я заставляю себя смотреть куда-то еще, а не на его наполовину возбужденный член.

Как это возможно для кого-то излучать такое физическое совершенство? Его красота не такая громкая, как у кинозвезды или модели. Он тихий, как и его личность. Убийственный, потому что, если бы его глаза были ножом, я бы сейчас истекала кровью в этой ванне.

Я хмурюсь, глядя на этот образ.

Адриан прерывает ход моих мыслей, когда подносит мою руку к своему носу, и мускул двигается под его челюстью, когда он делает долгий вдох. — Ты трогала себя, Лия?