Обитатели стен (сборник)

«Как бы там ни было, — решил Клайд Меншип, — пора заявить о себе». Пусть осознают, что он не какая-нибудь там низшая форма жизни, так сказать, а свой парень. Что он и сам принадлежит к клубу «Дух превыше Материи», и родственники с обеих сторон в их семье всегда имели высокий коэффициент интеллектуального развития.

Только как убедить их в этом?

В голове у него всплыли смутные воспоминания о приключенческих романах, которые он читал в детстве. Землепроходцы на неведомом острове. Аборигены, вооруженные копьями, дубинками и метательными камнями, выскакивают им навстречу из джунглей, красноречиво давая понять своими криками о готовящейся расправе. Исследователи, не знающие наречия именно этого острова, должны быстро сориентироваться несмотря на свой испуг. Естественно, они прибегают… они прибегают… к универсальному языку жестов! Язык жестов. Универсален!

Все еще сидя, Клайд Меншип воздел обе руки над головой.

— Я — друг, — нараспев произнес он. — Я пришел с миром. — Он не ожидал, что его услышат, но само произнесение этих слов психологически помогало ему и сообщало его жесту больше искренности.

— …и записывающую аппаратуру тоже можешь выключить, — продолжал давать указания профессор Лирлд своему ассистенту. — Дальше мы будем работать с дублирующей системой памяти.

Срин снова что-то сделал со сферой.

— Может, откорректировать влажность, сэр? Сухая шкура этого существа свидетельствует, — что среда его обитания — пустыня.

— Совершенно не обязательно. Я подозреваю, что это одна из тех примитивных форм, которые могут существовать в самых разнообразных средах. По-моему, наш образец прекрасно себя чувствует. Уверяю тебя, Срин, что в настоящий момент мы можем быть абсолютно довольны результатами нашего эксперимента.

— Я — друг, — с отчаянием продолжал Меншип, то поднимая, то опуская руки. — Я — мыслящее существо. Мой интеллектуальный индекс равен ста сорока по шкале Вешлера-Бельвью.

— Может, вы и довольны, а вот я — нет, — промолвил Гломг, глядя на Лирлда, который подпрыгнул и взмыл к висящей наверху аппаратуре, как воздушный шарик. — Что-то мне здесь не нравится.

— Я — друг и мыслящее су… — снова начал Меншип и чихнул. — Черт бы побрал эту сырость, — угрюмо пробормотал он.

— Что это было? — спросил Гломг.

— Ничего особенного, советник, — заверил его Срин. — Оно уже делало это. Вероятно, это биологическая реакция какого-то низшего порядка, осуществляющаяся время от времени; возможно, это какой-то примитивный способ ассимиляции глрнка. И даже самое богатое воображение не усмотрело бы в этом попытки войти в контакт.

— Я думал вовсе не о контактах, — раздраженно огрызнулся Гломг. — Я размышлял, не является ли это признаком агрессии.

Профессор опустился вниз, захватив с собой моток светящихся проводов.

— Вряд ли. С чего бы такое существо стало проявлять агрессию? Боюсь, ваше недоверие к неизвестному заслоняет для вас все остальное, советник Гломг.

Меншип сложил руки на груди и, отчаявшись, умолк. Вероятно, никакими другими способами, кроме телепатии, привлечь их внимание ему не удастся. А как отправить телепатическое послание? Что для этого нужно сделать?

«Если бы моя докторская диссертация была посвящена биологии или физиологии, а не использованию второго аориста в первых трех книгах «Илиады», — с горечью подумал он. — Ну что ж. До дома далеко. Ничего не остается как попробовать».

Убедившись, что профессор Лирлд не собирается подключать к нему никакой аппаратуры, Клайд закрыл глаза, наморщил лоб и, пытаясь собрать всю силу воли, склонился вперед.

«Проверка, — сосредоточенно начал он, — проверка, проверка. Раз, два, три, четыре — проверка. Вы меня слышите?»

— Мне все это не нравится, — снова объявил Гломг. — Мне не нравится то, чем мы здесь занимаемся. Называйте это предчувствием или как угодно иначе, но я полагаю, что мы суемся туда, куда нам не положено.

«Проверка, — судорожно продолжал Меншип. — У Мэри был ягненок. Проверка, проверка. Я — пришелец, и я пытаюсь вступить с вами в контакт. Ответьте, пожалуйста».

— Ну же, советник, давайте не будем об этом, — нетерпеливо прервал его Лирлд. — Эго же научный эксперимент.

— Ну и прекрасно. Но я уверен, что есть тайны, к которым не следует прикасаться ни одному флефнобу.

Такое жуткое чудовище без слизи, всего с двумя, да еще к тому же плоскими, глазами, не способное или не желающее пмбфыкать, почти полностью лишенное щупалец, — такое чудовище должно оставаться на своей проклятой планете. И в науке есть границы дозволенного, мой ученый друг, или, по крайней мере, должны быть. Нельзя ими пренебрегать!

«Неужели вы меня не слышите? — мысленно молил Меншип. — Инопланетное существо обращается к Срину, Лирлду и Гломгу: попытка телепатической связи. Кто-нибудь, откликнитесь, пожалуйста. Кто-нибудь, — он подождал и добавил: — Вас понял. Связь окончена».

— Я не признаю никаких пределов, советник. Моя любознательность столь же необъятна, как и Вселенная.

— Возможно-возможно, — величественно откликнулся Гломг. — Но в мире есть такие вещи, Лирлд любезный, что и не снились вашим мудрецам.