Читаем Облако Пустоты. Жизнеописание и наставления великого чаньского учителя Сюй-юня полностью

Мы здесь для того, чтобы углубиться в хуатоу, это и есть путь, по которому мы должны идти. Наша цель – разделаться с рождением и смертью и достичь совершенства будды. Чтобы разделаться с рождением и смертью, нам нужна помощь хуатоу, его следует использовать в качестве драгоценного меча царя Ваджры, защищающего от «демонов», когда приходят «демоны», и защищающего от «будд», когда приходят «будды», чтобы не осталось ни одного чувства и чтобы не создавалась ни одна вещь (дхарма). Откуда в таком случае взяться ложным мыслям о написании стихов и гатх и о видении таких состояний, как пустота и свет? Если вы так практиковали, я понятия не имею, куда делось ваше хуатоу. Опытные чаньские монахи не нуждаются в дальнейшем обсуждении этой темы, а новичкам следует быть очень осторожными.

Беспокоясь о том, что вы можете не владеть практикой, я говорил в течение последних двух дней о цели медитации во время чаньской недели, а также о ценности этого метода нашей школы и о том, как проводить практику. Я объяснял все это одно за другим. Наш метод состоит в углубленной концентрации исключительно на хуатоу, которая не должна прерываться ни днем ни ночью, так же, например, как не следует останавливать текущий поток. Концентрация должна быть осознанной и четкой, всеобъемлющей и ясной. Все мирские чувства, равно как и благородные помыслы, должны быть отсечены ею. Один древний учитель сказал:

Изучение Дао подобно обороне крепости —Врагам прорваться дать нигде нельзя.Без мороза, пронимающего до костей,Откуда взяться благоухающим цветкам сливы?

Эти четыре строки написаны учителем Хуан-бо и имеют два значения. Первые две строчки описывают практикующих чань, которые должны так же прочно удерживать хуатоу, как защищают крепость, в которую не должен проникнуть никакой враг. Это неприступная оборона, так как у каждого из нас есть правитель-сознание. Этот правитель восьмого сознания (виджняна), а также седьмого, шестого и первых пяти сознаний, которые суть пять воров в виде зрения, слуха, обоняния, восприятия вкуса и осязания. Шестое сознание – это вор в виде ума (манас). Седьмое – это сознание (клишта-мано-виджняна), которое с утра до вечера жаждет, чтобы восьмое сознание выделило «субъекта», которого приняло за «я». Оно побуждает шестое вести первые пять по пути стремления к внешним объектам, таким, как форма, звук, запах, вкус и прикосновение. Будучи постоянно обманываемым и связанным, шестое сознание-ум находится в рабстве и неспособно освободиться. По этой причине мы должны прибегать к хуатоу и использовать его «Драгоценный меч царя Ваджры», который поразит всех воров и позволит восьмому сознанию превратиться в «зерцалоподобную мудрость» (адарша-джняна), седьмому – в «мудрость равенства» (самата-джняна), шестому – в «глубоко различающую мудрость» (пратья-векшана-джняна), а первым пяти сознаниям – в «мудрость достижения совершенства» (критьянуштхана-джняна).

Первостепенно важно сначала преобразить шестое и седьмое сознания, так как они играют ведущую роль и обладают силой разделения и различения. В то время как вы видели пустоту и свет, сочиняли стихи и гатхи, действовали эти два сознания. Сегодня нам следует использовать это хуатоу для преобразования различающего сознания в «глубоко различающую мудрость», а ум, который проводит грань различия между эго и личностью, – в «мудрость равенства». Это называется преобразованием сознания в мудрость и преобразованием мирского в святое. Важно не позволять напасть этим ворам, жаждущим формы, звука, запаха, вкуса, прикосновения и дхармы. Поэтому говорится об обороне крепости.

Без мороза, пронимающего до костей,Откуда взяться благоухающим цветкам сливы?
Перейти на страницу:

Все книги серии Источники живой истины

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука