Обман

Излишним будет описывать выражение ее лица, но оно просто идеально описывает лисью морду, которая в последний момент зазевалась и выпустила из лап жирную куропатку.

Триумф медленно стекает ей за воротник, и под ним хорошо видно разочарование, от которого лицо красотки становится зеленым, как у болотной кикиморы. Хотя, нет, кикиморы — крайне симпатичные тетки, зловредные, но веселые и что-то не помню сказок, где они подкидывают своих детей потенциальным жертвам в мужья. И даже Шрека обижать не хочется.

В общем, итальянка просто зеленеет: по-змеиному сбрасывает шкуру, под которой есть хоть что-то живое и настоящее.

Правда, все это длится лишь несколько секунд и, конечно, проскальзывает мимо Марика, потому что пока я разыгрываю спектакль, мой жених снова превращается в самого верного зрителя, и разве что не растекается в довольной улыбке.

— Мне не нужны подачки, — вдруг заявляет Кукушка. — Я никуда не поеду.

— Что значит «никуда не поедешь»? — переспрашивает Червинский. — Нет, не так. А кто сказал, что меня вообще интересует твое мнение? Я забираю ребенка, а ты едешь только в качестве прицепа, потому что пока…

Я крепко щипаю его за внутреннюю часть локтя, и Марик морщится, поворачиваясь в мою сторону с немым вопросом. Никак с ним каши не сварить. Не умеет держать тузы в рукаве, но при этом отлично справляется с работой. Даже интересно, как ему это удается.

Не на одной же сумасшедшей харизме он выбивает каждую удачную сделку?

— Марик хочет сказать, что у тебя нет выбора, — елейным тоном подхватываю я. — Завтра здесь будут люди из социальной службы, и ты потеряешь ребенка, потому что невооруженным взглядом видно, что эта конюшня не пригодна для проживания. И тем более не подходит для маленького ребенка. Ты потеряешь дочь из-за гордости?

Это еще один хитрый ход. Если она и дальше будет упираться, то это станет еще одной монетой в копилку ее «истиной и бескорыстной материнской любви». Если на кону жизнь и удобства твоего ребенка — о гордости будешь думать в последнюю очередь. Я бы точно не думала вообще.

— Ты же не станешь забирать у меня ребенка? — накидывается на Марика итальянка. — Никто не отвезет меня в лес?

— Что за хрень ты несешь? — Червинский запросто отбирает у нее сверток с ребенком, и девица громко шипит, словно змея под подошвой. — Я подержу Лизу. Тебе явно лучше прийти в себя, прежде чем брать ребенка на руки.

Ну надо же.

Сегодня мой будущий муж просто полон сюрпризов. В особенности тех, которые раскрывают его с самых неожиданных сторон. Кто бы мог подумать, что под шкурой насмешника и гуляки, есть вполне человеческие эмоции, и слово «ответственность» ему тоже не чуждо.

Глава тридцать третья: Марик

Пока мы едем домой, я даю себе мысленное общение больше никогда не связываться с сомнительными женщинами, хранить верность моей Мольке и быть образцовым мужем.

Как мой отец. В коне концов, именно моя семья всегда была примером того, что я хотел бы для себя в том далеком будущем, где решусь остепениться и стать примерным семьянином. Правда, заглядывать так далеко я думал не раньше, чем лет в сорок, но когда на голову в один день падает ребенок и огромная ошибка прошлого, поневоле начнешь пересматривать приоритеты.

Но самое неприятное — мой дом больше не моя крепость. Я нормально мирился с присутствием Веры и даже радовался тому, что она перевезла ко мне часть вещей, но присутствие Изабель слегка… раздражает. Мягко говоря. Потому что когда она переступает порог, первое, что мне хочется сделать — громко выматериться, потому что она даже не снимает обувь, вытаптывая мой белоснежный ковролин. Между прочим, я тот еще зануда, когда дело касается чистоты.

— Может ты… — пытаюсь вставить своих пять копеек, но Верочка справляется намного лучше.

Становится на пути грязнули, уперев кулаки в бедра, и выразительно смотрит на ее обувь.

Бель пытается обойти ее, но Молька умеет становиться безразмерной, когда хочется — я успел убедиться в этом на собственном опыте.

— Знаешь, красавица, даже свиньи не гадят там, где спят, — улыбается Вера, оттесняя соперницу обратно к двери. — Или, конечно, можешь проявить характер и заночевать на коврике. Мы с Мариком не против, если тебе здесь будет комфортно. В любом случае, даже уголок около обувной полки чище, чем помойка, в которой ты жила с маленьким ребенком.

А ведь мы не пробыли в одних стенах и пары минут.

Если эти кошки сцепяться — одной из них точно придется вызывать ветеринара.

Бель нарочно медленно снимает обувь, а потом так же медленно снимает верхнюю одежду. Даже спрашивает, может ли помыть руки и принять ванну. Я жестами показываю, где и что, и мы с Верой переглядываемся, когда она скрывается за дверью.

— Я не правильная женщина, наверное, но чихать мне было бы на то, как выглядят мои волосы, пока я понятия не имею, где и в чем будет спать мой ребенок.

Вера забирает у меня малышку и начинает ворковать с ней, потому что девочка уже открыла глаза и смотрит на мою адскую козочку как мне кажется, с любопытством. Или это слишком рано для двухнедельного младенца?