Обман

– У парня и прав-то нет. Вот, наверное, радуется, глядя, как одноклассники побогаче заруливают в школу на собственных машинах… Ладно, пора уже поговорить с ним лично.

– У него отец работает в гольф-клубе, – напомнил я. – Это должно облегчить поиски.

– Да и хрен с ним, с гольф-клубом, – Майло оскалил зубы. – Слышал такое выражение: «Здравствуй, школа»?

Глава 20

На всей планете вряд ли найдется участок земли дороже, чем те пять гектаров, которые, по соседству с многомиллионными особняками, занимает отель «Бель-Эйр». В районе Олд-Бель-Эйр редко встретишь пешехода – их отпугивает отсутствие тротуаров, а также высоченные заборы, многочисленные видеокамеры, сторожевые псы и охранники.

Попробуйте выстроить там новый отель, и дружный рев «Что, прямо напротив моего бассейна?!» будет слышен аж на другом берегу океана. Вот только когда некий заморский принц, купивший «Бель-Эйр» несколько лет назад, посмел заикнуться о том, чтобы закрыть отель и использовать здание для своих собственных нужд, лавина возмущения была немногим тише. Бедолаге пришлось убраться на историческую родину, и его отелем теперь заведует местный управляющий. Это правда, что время многое способно разрушить, но некоторым вещам оно лишь придает благородную патину. Люди же больше склонны любить то, к чему привыкли.

Примерно такие мысли пришли мне в голову, когда я размышлял об истоках гордости, которую испытывают жители Брентвуда – вернее, его части севернее бульвара Сансет – оттого, что шесть с половиной гектаров их района занимает Виндзорская подготовительная академия. Не думаю, что дело в их почтительном отношении к тем ценностям, которые дает образование, – сотрудник мэрии, предложивший, даже чисто теоретически, возвести в их районе государственную школу, вряд ли продержался бы в своем кресле до следующего утра.

Проезд, ведущий к воротам Академии, не обозначен никакими указателями. Трехсотметровый отрезок брусчатки достаточно широк, чтобы на нем могли разъехаться встречные автомобили; он начинается от высоченных флагштоков, а заканчивается шлагбаумом и будкой охранника. Площадка для высадки пассажиров находится уже за шлагбаумом. Сквозь пышно украшенные железные ворота, исхитрившись, можно рассмотреть отдельные черты лежащего за ними земного рая.

Если верить сайту Академии, на шести с половиной гектарах достаточно места, чтобы разместить десяток учебных корпусов в классическом колониальном стиле, полноразмерный плавательный бассейн, тренировочный комплекс, включающий помещение для йоги и баскетбольный зал, полноразмерное футбольное поле, столь же полноразмерное бейсбольное, ну и так далее. По многочисленным просьбам учеников недавно было построено поле для гольфа (на этот раз ограничились половинным размером). Помимо всей этой инфраструктуры на территории также разбиты обширные лужайки и высажены засухоустойчивые растения. Если погодные условия благоприятствуют пребыванию учеников на открытом воздухе, лужайки используют для внеклассных семинаров. Учащиеся также могут наслаждаться единением с живой природой самостоятельно, во время перемен.

Занятия в Академии начинаются в полдевятого. К восьми мы с Майло уже заняли позицию и внимательно изучали автомобили, один за другим подъезжавшие к школе. Плотный поток двигался медленно, но чинно, никто не дергался, тем более не сигналил. У нас было достаточно времени, чтобы рассмотреть каждую машину и сличить находящихся в ней с фотографией Мартина Мендосы на страничке в «Фейсбуке». У пассажиров, в свою очередь, было достаточно времени, чтобы разглядеть нас, но Майло это не заботило.

Кстати, похоже, что Мендоса не уделял своей страничке много внимания. Список бейсбольных достижений, причем в неожиданно скромных тонах; никаких френдов и ни слова о травме, поставившей крест на его карьере. Несколько фотографий – высокий, крепко сложенный темноглазый парень, короткая стрижка, мускулистые плечи, густые брови и полные, неулыбчивые губы. Мартин Мендоса выглядел мрачным даже на фотографии, где он позировал с кубком самого ценного игрока на первенстве средних школ Лос-Анджелеса.

Майло в третий раз изучил распечатку с «Фейсбука» и засунул ее обратно в карман в тот момент, когда огненно-красный «Инфинити» наконец миновал флагштоки. Его место тут же занял серебристый «Линкольн». Девочка на пассажирском сиденье опустила стекло и криво улыбнулась нам с Майло. Лейтенант так же криво улыбнулся в ответ. «Закрой окно, Лиза», – сказала женщина за рулем, нажала на газ и укатила вперед.

– Попробую угадать, – предложил я. – Ты решил, что утро вечера мудренее. А утром понял, что пора выводить расследование на новый уровень. В переводе – а не пошел бы шеф к черту?

Майло задумчиво провел языком изнутри по щекам.

– Да иди ты. Что я тебе, партизан?

Следующим был белый «Ягуар». Пассажир – латиноамериканского вида парнишка, но не Мендоса. Номера дипломатические, за рулем – шофер в фуражке.