Обман

Но ведь Джерри интересуют не только эти деньги, размышлял Клифф. Если бы только они его интересовали, насколько легче была бы жизнь, черт возьми. Если бы Джерри просто бежал на работу каждое утро и выкладывался бы до полного изнеможения на строительстве этого ресторана на пирсе, жизнь была бы прекрасной. Он приходил бы домой разгоряченный, потный и усталый, ни на что не способный, словно газовая горелка, подключенная к пустому баллону. Лучше бы ему не думать ни о чем, кроме ужина и сна. Лучше бы ему постоянно думать о премиальных, которые семейство Шоу обещало ему, если они закончат стройку и объект будет сдан в эксплуатацию к ближайшему празднику. И лучше бы ничто другое его не беспокоило.

А он именно так и поступал… но по утрам, и вот по этой причине беспокойство Клиффа постоянно усиливалось.

В то утро Хегарти пришел на кухню в шесть часов, очнувшись от прерывистого сна и внезапно осознав, что рядом с ним в постели Джерри уже нет. Он напялил на себя махровый халат и сразу увидел Джерри, стоящего полностью одетым у раскрытого окна, где тот, судя по его виду, стоял уже довольно долго. Окно выходило на залитую бетоном прогулочную дорожку шириной пять футов, за ней тянулась прибрежная полоса, за которой расстилалось море. Джерри держал в руках чашку с кофе и думал о чем-то своем, а это всегда повергало Клиффа в волнение.

Джерри нельзя было назвать скрытным человеком: для него жизнь с любовником означала повседневное и полное единодушие, которое, в свою очередь, обязывало к откровенным задушевным беседам, частым взаимным откровениям и бесконечным оценкам «состояния их родственной близости». У Клиффа такие отношения с мужчиной-сожителем вызывали отвращение, но он научился скрывать это. Ведь квартира, где они жили, принадлежала Джерри, но главное было не в этом, а в том, что Джерри ему очень нравился. А поэтому он приучил себя искусно поддерживать словесную игру, формально оставаясь при этом достаточно любезным.

Но недавно их отношения серьезно изменились. Забота Джерри о прочности их союза ослабла. Он уже не обсуждал эту тему так часто, как бывало раньше, стал более угрюмым, перестал так тесно, как раньше, прижиматься к Клиффу, что возбудило желание Клиффа прижиматься к нему. А это выглядело не только смешным, глупым, но и полным идиотизмом. Это отталкивало Клиффа, потому что именно ему, Клиффу, всегда необходимо было ощущать вокруг себя свободное пространство, а Джерри постоянно стремился этому воспрепятствовать.

Клифф подошел к кухонному окну и встал рядом с Джерри. Через плечо своего любовника он смотрел, как по поверхности моря пробегали, словно змейки, отблески раннего утреннего света. Рыбацкое судно медленно ползло на север. Силуэты чаек перемещались по небу, словно тени на экране. Клифф, не будучи любителем природных красот, все же реагировал на мгновения, в которые открывающаяся перед глазами перспектива располагает к размышлению.

Именно этим и был поглощен Джерри, когда Клифф подошел к нему. Он, казалось, был всецело погружен в раздумья.

Клифф положил руку на шею Джерри, отчетливо сознавая, что в последнее время они явно поменялись ролями. Прежде нежность проявлял Джерри. Его касанье было легким, ласковым, но в то же время настойчивым; оно словно говорило: ответь мне тем же, пожалуйста, дотронься и ты до меня, скажи, что и ты любишь меня – так же сильно, так же безоглядно, так же самоотверженно, как я люблю тебя.

Прежде Клиффа так и подмывало движением плеча отстраниться от руки Джерри. Нет, если уж говорить правду, то его первой реакцией на эти нежности было желание сбросить с себя руку Джерри. А если уж быть совсем точным, то ему хотелось дать Джерри такую затрещину, чтобы он отлетел в другой конец комнаты, потому что это прикосновение – такое нежное и такое возбуждающее – призывало его к тому, на что у него не было ни сил, ни вдохновения. Но в то утро в прежней роли Джерри выступал он. Клифф ждал, когда Джерри даст ему понять, что между ними все как прежде и что они существуют лишь друг для друга.

Ощутив на себе его руку, Джерри заерзал, словно пробуждаясь от сна. Его пальцы слегка коснулись Клиффа, а тот почувствовал в этом ответном прикосновении явную вымученность; оно походило на поцелуй двух людей, слишком долго пробывших вместе, когда они на мгновение прижимаются друг к другу сухими, плотно сжатыми губами.

Рука Клиффа соскользнула с шеи Джерри. Черт возьми, мысленно выругался он и задумался над тем, что сейчас сказать. Начал он с наиболее простого и подходящего для того момента.

– Не спалось? И давно ты встал?

– Да нет. – Джерри поднес ко рту чашку с кофе.

Клифф, глядя на отражение Джерри в оконном стекле, силился понять, что у того на уме. Но ведь сейчас перед ним был не тот образ, который он по ночам рисовал в своем воображении, а реальный утренний портрет мощного, упитанного и крепкого человека с телом плотным и сильным от постоянной физической работы.

– Что-нибудь не так? – спросил его Клифф.