– Инспектор, – обратилась она к Эмили. – Позвольте мне сказать вам кое-что?.. – Когда Эмили подошла к ней – не спуская при этом настороженных глаз с пакистанцев – Барбара вполголоса, приблизив губы почти вплотную к ее уху, пробормотала: – Мы ничего не выиграем, если будем держать этого парня здесь в том состоянии, в котором он сейчас пребывает. Мы либо должны послать за профессором Сиддики, чтобы тот объяснил ему, как обстоят его дела с точки зрения закона, либо позволить Ажару – мистеру Ажару – сделать это, но при условии, что Муханнад заткнет свою пасть. Если мы выберем первый вариант, то прождем самое малое два часа, пока профессор доберется досюда. А тем временем Муханнад наплетет своим людям страшилок о том, в каком состоянии находится Кумар. Если мы изберем второй вариант, то утихомирим мусульманскую общину и в то же самое время продвинем следствие.
Эмили сосредоточенно нахмурилась и скрестила руки на груди.
– Господи, как не хочется мне уступать этим ублюдкам, – сквозь зубы чуть слышно произнесла она.
– Мы действуем исключительно в своих интересах, – успокоила ее Барбара. – Мы только создаем видимость того, что уступаем.
Барбара была уверена в том, что сейчас она права. Но ей было известно, какую антипатию испытывает Эмили к пакистанцам – тем более, что Муханнад Малик делал все возможное для того, чтобы еще больше усилить эту антипатию, – и это могло подтолкнуть Эмили к тому, чтобы принять другое решение. Положение Барлоу было сложным. Она не могла показать слабину, и в то же время не могла допустить обострения уже и без того взрывоопасной ситуации.
Перед тем как начать говорить, руководитель следственной группы сделала глубокий вдох и заговорила таким тоном, в котором сквозило явное отвращение к предлагаемой процедуре.
– Мистер Ажар, если вы гарантируете, что ваш кузен будет молчать до конца встречи, то вы можете сообщить мистеру Кумару о его правах.
Ажар кивнул и, посмотрев на Муханнада, спросил:
– Кузен?
Муханнад согласно тряхнул головой. Сделав несколько шагов по комнате, он встал так, чтобы полностью видеть своего родственника. По лицу Ажара было видно, что он волнуется, однако Таймулла стоял неподвижно, как часовой, сложив на груди руки и расставив в стороны ступни, торчащие из джинсовых штанин.
Что касается Кумара, то он, казалось, не проявлял никакого интереса к разгоряченной перепалке, которую вели с полицией два его собрата-азиата. Он так и сидел в позе затравленного зайца и, казалось, не знал, на кого смотреть. Его глаза метались от одного к другому с такой быстротой, которая наводила на мысль, что он – дошли до него успокаивающие слова Ажара или нет – не верил абсолютно никому.
Получив от Муханнада обещание, хотя и данное с явной неохотой, соблюдать условия соглашения, Ажар приготовился сообщить Фахду Кумару основную для его положения информацию.
Понимает ли он, что его задержали для допроса в рамках расследования причин смерти Хайтама Кураши?
Да, понял, понял. Но он никак не связан с его смертью, он даже и не знал этого мистера Кураши.
Понимает ли он, что у него есть право на адвоката, который должен быть рядом с ним, когда его допрашивает полиция?
Он не знает ни одного адвоката, но у него есть бумаги, они в порядке, он пытался показать их полиции, он никогда не видел мистера Кураши.
Хочет ли он сейчас иметь адвоката?
У него в Пакистане жена, у него двое детей, он нужен им, им нужны деньги на…
– Спросите у него, почему Хайтам Кураши выписал ему чек на четыреста фунтов, если они никогда не виделись? – попросила Эмили.
Барбара удивленно посмотрела на нее. Она и предположить не могла, что руководитель следственной группы может раскрыть пакистанцам одну из ее карт. От нее не скрылось, как после слов Эмили сузились глаза Муханнада, каким напряженным стало его лицо, перед тем как он повернулся в сторону человека, сидящего на стуле.
Но Кумар продолжал твердить свое. Он не знал мистера Кураши. Возможно, это ошибка, возможно, существует другой Кумар. Это имя довольно распространенное.
– Не здесь, – прозвучал категоричный ответ Эмили. – Все, кончайте, мистер Ажар. Ясно, что мистеру Кумару необходимо некоторое время, чтобы обдумать ситуацию, в которой он оказался.
Что-то в бормотании Кумара насчет бумаг показалось Барбаре подозрительным.
– Он все время твердит про свои бумаги, – сказала она. – Спросите его, имел ли он здесь или в Пакистане какие-либо дела с туристическим агентством «Поездки по всему свету». Они оказывают помощь желающим иммигрировать.
Если Ажар и вспомнил название турагентства в Карачи, куда он звонил по ее просьбе, то не подал вида. Он действовал исключительно как переводчик и сообщил, что Кумар знал о турагентстве «Поездки по всему свету» не больше, чем о Хайтаме Кураши.