Обман

– Да о чем вы говорите, Ажар? Она прелестный ребенок. Она мне нравится. Я люблю ее. А чего вы от меня ожидали? Да не поступи я так, мы наверняка не вышли бы оттуда как троица кротких, размышляющих о перспективах своего наследства[113]. Можете не сомневаться.

Ажар повернулся к Барбаре:

– Как приятно общаться с вами, сержант Хейверс.

Барбара почувствовала, что краснеет.

– Да. Ну что ж, – ответила она и, чтобы скрыть смущение, затянулась сигаретой, а потом, посмотрев вдаль, принялась изучать стоящие на берегу домики, наполовину погруженные во тьму, наполовину освещенные придомовыми светильниками в форме старинных газовых фонарей. Хотя ночь была спокойной и безветренной, большинство домиков были закрыты, и постояльцы, проводившие там дневное время, предпочитали во время отпусков ночевать в пансионах и отелях.

– Ажар, мне жаль, что так вышло в отеле, – после паузы сказала Барбара. – Я имею в виду Муханнада. Ну, вы понимаете. Я увидела его «Тандерберд», когда припарковала машину, и подумала, что смогу проскочить мимо него и подняться к себе в номер. Мне отчаянно хотелось под душ, ну на худой конец пропустить что-либо холодное в баре. Это, как я поняла позже, мне и надо было сделать.

– Мой кузен все равно должен был бы узнать о том, что мы знакомы, – успокоил ее Ажар. – Мне надо было сразу сказать ему об этом. То, что я этого не сделал, заставило его выяснять, насколько я предан своему народу. И он имеет на это все основания.

– У него был очень озлобленный вид, когда он уходил из отеля. Как вы ему объяснили ситуацию?

– Да так же, как вы объяснили ее мне, – ответил Ажар. – Я сказал ему, что вас вызвали сюда по просьбе инспектора Барлоу, и для нас обоих было полной неожиданностью, когда выяснилось, что мы оказались в ситуации, которая развела нас по противоположным сторонам.

Барбара чувствовала, что Таймулла смотрит на нее, и от этого покраснела еще больше. Хорошо, что тень, отбрасываемая парусными корабликами, падает на лицо и защищает его от пристального изучающего взгляда, каким обычно смотрит на нее Ажар.

Она почувствовала жгучее желание рассказать ему всю правду. Хотя в данный момент не вполне точно понимала, в чем именно заключается чистая правда. Ей казалось, что в последние несколько дней она утратила четкое понимание этого. А что касается ее собственной жизни, тут Барбара не могла точно сказать, когда голые факты замаскировались под столь ненадежными масками. Ей хотелось предложить ему хоть что-то взамен той, ранее сказанной, лжи. Но ведь, как он сам заметил, он и она представляют противоположные стороны.

– Ну и как Муханнад воспринял вашу информацию? – спросила Хейверс.

– Мой кузен человек с характером, – задумчиво произнес Ажар, стряхивая пепел с сигареты. – Он принадлежит к людям, которым везде видятся враги. Он сразу же и без труда заключил, что все мои предостережения, высказанные во время наших бесед, свидетельствуют о том, что я веду двойную игру. Сейчас у него такое чувство, будто его предал один из своих, поэтому наши отношения сейчас сложные и непонятные. Да иначе и быть не могло. Обман во взаимоотношениях – это грех, который люди едва ли способны прощать.

Барбаре вдруг показалось, что Таймулла играет на ее сознании, как опытный музыкант на скрипке. Желая унять болезненное чувство вины и подавить желание оправдаться, она старалась сосредоточить разговор на его кузене.

– Ажар, вы же обманывали его не со злобными намерениями. Господи, да вы вовсе и не обманывали его. Он ведь не спрашивал вас, знаете ли вы меня, ведь так? Так зачем же вам рассказывать то, о чем вас не спрашивают?

– Боюсь, такая точка зрения сейчас является для Муханнада неприемлемой. Поэтому… – он глянул на нее виноватыми глазами, – мой кузен может перестать нуждаться в моих услугах. Так же, как руководитель следственной группы, инспектор Барлоу, – в ваших.

Барбара сразу поняла, к чему он клонит.

– Господи, да неужели вы думаете, что Муханнад расскажет Эмили о нас? – Она почувствовало, как ее лицо в очередной раз вспыхнуло. – Я хотела сказать… не о нас. Не о нас… ну вы же понимаете, что….

Он улыбнулся.

– Барбара, мне неизвестно, что может предпринять Муханнад. Знаю лишь одно: он непредсказуем, и никто не знает, как он поступит в том или ином случае. До нынешнего уик-энда я не видел его больше десяти лет, но могу сказать, что и в подростковом возрасте он был таким же.

Барбара задумалась о том, как сочтет нужным поступить Муханнад, в особенности после того, что произошло в конце дня на встрече с Фахдом Кумаром.

– Ажар, эта встреча сегодня, ну эта… в тюрьме, – задумчиво произнесла она.

Он бросил сигарету и вдавил окурок в землю. Над их головами кораблик с Хадией на борту завершал очередное плавание. Девочка попросила отправить ее в последний рейс. Отец утвердительно кивнул, протянул оператору билет и, глядя на то, как дочь пускается в плавание, спросил:

– Встреча?