Обман

Начать с последнего казалось ей наиболее логичным. Если есть какие-то детали, которые после несложной проверки могут быть исключены из перечня улик против предполагаемого убийцы, то лучше всего начать именно с них. Это окрылит проверяющего успехом, вне зависимости от того, сколько пользы принесло следствию его расследование.

Оставив вентилятор включенным, Барбара спустилась по лестнице и вышла на улицу, где ее «Мини» раскалялся на все усиливающейся жаре, подобно оболочке из фольги на мясе, запекаемом в духовом шкафу.

Рулевое колесо обожгло руки, а опустившись в продавленное сиденье, она почувствовала себя так, словно села на колени разгоряченного пьяницы. Однако двигатель завелся сразу, без обычного кокетства, и она, съехав по склону улицы, повернула направо в направлении Хай-стрит.

Ехать было недалеко. Магазин «Драгоценности и бижутерия Рекона» находился на пересечении Хай-стрит и переулка Савилл-Лейн и имел все признаки, по которым его можно было считать одним из трех все еще функционирующих бизнесов из семи, расположенных на этой улице.

Магазин еще не был открыт, и Барбара постучала в дверь, надеясь, что кто-нибудь уже может быть в подсобке, дверь в которую находилась позади прилавка. Она подергала за ручку и снова постучалась, на этот раз более требовательно. И ее услышали. Женщина с внушительной прической, сооруженной из волос преобладающе красного оттенка, появилась перед дверью и жестом показала на выставленную в витрине табличку с надписью «ЗАКРЫТО».

– Мы еще не совсем подготовились, – пояснила она с доброжелательной улыбкой. А потом, без сомнения поняв, насколько неосмотрительно было бы отмахнуться от потенциального покупателя в нынешнем деловом климате Балфорда, добавила: – У вас что-то неотложное, дорогая? Может быть, вам нужен подарок ко дню рождения или к другому важному событию? – и подошла к двери с намерением ее открыть.

Барбара показала ей свое удостоверение. Глаза женщины расширились.

– Скотленд-Ярд? – произнесла она, как бы про себя, и, непонятно почему, обернувшись назад, посмотрела на дверь, откуда только что вышла.

– Я не за подарком, – обратилась к ней Барбара. – Мне надо спросить вас кое о чем, миссис…

– Уинфилд, – подсказала женщина. – Конни Уинфилд. Конни Реконская.

Чуть более чем через секунду Барбара поняла, что, называя себя, эта женщина не имеет в виду место своего рождения, как, например, Катрина Арагонская. Она имеет в виду название своего магазина.

– Так это ваш бизнес?

– Конечно.

Конни Уинфилд изящным движением закрыла за Барбарой дверь и, встав за прилавок, начала готовить витрину. Она сняла и аккуратно сложила фланелевую салфетку малиново-коричневого цвета, прикрывавшую серьги, ожерелья, браслеты и прочие украшения. В витрине не было стандартных ювелирных изделий, которые можно увидеть практически в любом подобном магазине. Все выставленное в витрине было не только оригинальным в смысле дизайна, но и изготовленным в единственном экземпляре. Исходным материалом украшений служили монеты, бусины, перья и кожа. Если использовались драгоценные металлы – по традиции это были золото и серебро, – то их сочетания были необычными, так же как и сам дизайн украшений.

Барбара подумала о кольце, найденном в кожаном кейсе в номере Кураши. Традиционный дизайн с единственным рубином – нет, это кольцо было наверняка куплено не здесь.

Она достала счет, найденный в том самом кейсе Кураши, и, протянув его женщине, сказала:

– Миссис Уинфилд, этот счет…

– Конни, – поспешно произнесла женщина. Она, склонившись над второй витриной, снимала салфетку, лежащую поверх украшений. – Все зовут меня Конни. И всегда так звали. Я живу здесь всю жизнь и никогда не видела причины для того, чтобы стать миссис Уинфилд для людей, которые видели меня ковыляющей по улице в испачканных ползунках.

– Хорошо, – согласилась Барбара. – Конни.

– Даже мои художники называют меня Конни. Чтоб вам было понятно, это те, кто делает для меня украшения. Художники от Брайтона[48] до Инвернесса[49]. Я не покупаю их работы, а беру на реализацию, вот поэтому я могу держаться на плаву в период спада, когда большинство магазинов – а магазины по продаже ювелирных изделий и украшений – это не гастрономы, не аптеки и не хозяйственные лавки, – были вынуждены закрыться в течение последних пяти лет. Моя голова хорошо соображает в бизнесе и всегда соображала. Когда десять лет назад я открывала «Рекон», то сказала себе: «Дорогая Конни, не вздумай вкладывать весь капитал в товар». Это все равно что отправиться в плаванье по штормовому морю на корабле с глохнущими двигателями. Надеюсь, вы меня понимаете.