Обмен и продажа

В щели стальной двери проникал электрический свет, но внутри смотреть оказалось не на что, а снаружи была неизвестность. До слуха временами долетало потрескивание, и Никита догадался, что это сварка. Куда его привезли, он не видел, но ехали, кажется, недолго. Никаких новостроек в районе Безымянки он не помнил, размеры комнаты, впрочем, и не подходили жилому дому. Желание согреться и принять удобное положение вытеснили все страхи и вопросы, а в возможность своей смерти Никита не верил. Если в ближайшее время никто не придет, можно будет попытаться снять наручники, но впереди еще стальная дверь, а главное – правую руку калечить жалко.

За всю дорогу похитители не сказали ему ни слова и не зверствовали. Никто Никиту не бил, ничем не угрожал, но действовали уверенно и сила у них была. Когда его приковывали к полу, даже мысли не возникло сопротивляться. Потом сняли шарф с лица и тихо приказали не орать. Лица он не рассмотрел.

* * *

Дверь открылась. Никита зажмурился от потока света, а когда открыл глаза, увидел только два силуэта: один, пониже, стоял впереди, второй, покрупнее, остался в проеме. Секунд десять они молчали.

– Ну, мальчишка же совсем, – с тоской и злобой сказал низкий и сделал еще шаг к Никите. – Мы тебя пытать и ломать не станем, либо говоришь, либо пулю в лоб. Уяснил?

Пересаживаясь на корточки, Никита кивнул и заморгал, привыкая к свету и стараясь рассмотреть лица, скрытые полутьмой и облачками пара.

– Вопрос один: кто из вас, тварей, убил Леху?

– Кого? – переспросил Никита, и низкий чуть мотнул головой, а крупный достал из кармана пистолет. – Я правда не понимаю. Шурика недавно валили, а про Леху я ничего не слышал.

– Так вы Шурика валили? – с неясной интонацией спросил низкий.

– Не я, Комар, – поторопился объяснить Никита. – Шурика-барыгу убить собирались, такие разговоры были, ни про какого Леху никто ни слова не говорил.

– Леху просто за компанию, так получается? – Никита пожал плечами, и низкий тут же взорвался: – Вот вы гниды!

– Я только за площадью слежу…

– Ты хоть понимаешь, что я с Лехой весь Афган прошел, что он… Да че тебе объяснять! – Никита молчал, ожидая, когда низкий проорется, и рассматривал его лицо. Близко посаженные глаза, короткие светлые волосы – это он был на площади в «уазике».

– Я тут ни при чем, – вставил в паузу Никита, но неправильно выбрал время.

– Вы вообще нигде ни при чем, паразиты. Ничего не делаете, только рушите. Начальник твой к карьеру присосался и разваливает. Вот здесь автосервис будет. Мы строим, понимаешь?

– А это оставите? – звякнул наручниками по стальной скобе Никита, принявший адреналиновый удар.

– Автогеном срежем. Вас сначала, а потом и это, – отдышавшись, сказал низкий и, отступив к двери, дал место крупному.

Тот поднял пистолет, целя Никите в голову.

– Жалко его, – не опуская оружия, сказал крупный.

– Убить меня всегда сможете. Я – никто, Начальнику все равно же. Подождите. Знаю, как его достать, – пересохшим горлом тихо сказал Никита, и низкий чуть шевельнул рукой, предлагая продолжить. – Я знаю, как убить Начальника, но сначала я вам помогу избавиться от Левого.

– Давай послушаем, что ты нам предложишь, Плохиш, – сказал блондин, и пистолет ушел от лица.

Тусклое золото

Оказалось, золото покупать никто не хотел. С большим трудом Олег открыл маленький отдел в универмаге «Юность» на площади Кирова, но уже через две недели стало понятно, что прибыль, если повезет, покроет аренду и зарплату старушки-продавщицы.

Все найденные антиквары и ювелиры торговались как бешеные, предлагая унизительные цены, и, словно сговорившись, отправляли недовольного Олега в ломбард. В отчаянии он сходил и туда – и по всему выходило, что быстро вернуть потраченные доллары у него не получится, а чистый доход не стоит таких усилий.

Бартер никто всерьез не воспринимал, всем нужны были наличные. Олег злился, забывая, что и ему точно так же нужны живые деньги.

* * *

– Плохо, плохо золото идет, Вов. Совсем не идет. Сам же говорил, надо быстро деньги делать, крутиться. Может, зажигалками займемся?

– Ерунда эти зажигалки, мелочь, одна морока.

– Как знаешь. Я остатки фейерверков в гараж перенес. Там коробка одна, мне багажник освободить надо. – Вова кивал, не слушая, вызывая раздражение. – Соберись, ты как неживой.

– Знаешь, Олег, я сам так начал думать. Кажется, что меня там, у забора убили, или в гаражах, или что я на машине разбился, а сейчас уже не живу.

– Го-о-осподи боже! – закатил глаза Олег. – Что ты за херню несешь?! Я прям не знаю, просто лорд Байрон. Ты бы порадовался, вроде как в санатории живешь: чистый воздух, рыбалка, делать ничего не надо. Отдыхай, сил набирайся.

– Прав ты, Олежка.

– Еще бы не прав. Я бы сейчас не глядя с тобой поменялся, чтобы ты побегал с этим золотом сраным, чтоб тебя жена попилила…

– К Вале надо заехать, Новый год наступил, – перебил Вова.

– Позже. Заеду. Пора мне, – встал со стула Олег. – Скоро не жди. И кончай хандрить, займи себя.

* * *