Обойтись без Бога. Лев Толстой с точки зрения российского права

Очевидность невиновности осуждённого и судебных ошибок, допущенных на следствии и в процессе, всё-таки становится предметом обсуждения в Сенате. Однако сенаторы посчитали признание ошибок правосудия бóльшим злом, чем оправдание невинно осуждённого: «существует пробел, не пополняемый теми двумя приговорами о Тальме и Карповых, которыми мы обладаем. Но существование такого пробела никоим образом не может служить основанием для возобновления дела Тальмы… Такие пробелы в уголовной практике встречаются на каждом шагу и неизбежны… Мы здесь уже входим в область предположений, а они не могут служить основанием для возобновления дела». Точка в этом деле была поставлена только после вмешательства Л.Н. Толстого. Лев Николаевич поддержал обращение родного брата Тальмы к министру юстиции Н.В. Муравьёву о помиловании Александра, с учётом всех обстоятельств расследования и приговора суда в отношении Карпова. Высочайшим повелением от 28 февраля 1901 года Александр Тальма был освобождён от дальнейшего отбывания наказания, но его помилование не означало признания его невиновности, а следовательно, он не мог быть признан наследником по закону своей убитой приёмной матери, а также потерпевшим в деле по обвинению семейства Карповых в убийстве (Зазулин А. Дело Альксандра Тальма: старуха-процентщица и невиновный Раскольников. www.zakon.ru).

Дело о насилии и убийстве девицы Татьяны Золотовой также стало резонансным после вмешательства самых высокопоставленных чиновников империи. Начало ему положило открытое письмо, опубликованное в № 15 газеты «Санкт-Петербургские ведомости», подписанное псевдонимом Мечтатель и озаглавленное «Нельзя молчать…». Авторство его приписывали князю Михаилу Андроникову, но на последовавших допросах он от него категорически отказался. Тем не менее событиями в станице он заинтересовался и, так как был приписан к Министерству внутренних дел, обладал определёнными возможностями и некоторым влиянием. Князь слыл в столице человеком с неоднозначной репутацией, но в этом случае он проявил себя как принципиальный и деятельный чиновник. После поездки на Кубань он пришёл к однозначному мнению о том, что «со стороны судебной власти, производившей по этому делу следствие, были приняты все меры, чтобы скрыть истину и выгородить преступников…», и вот почему:

Потомственная почётная гражданка, молдавско-подданная (так в метрике) 19-летняя Татьяна Ивановна Золотова, считавшаяся первой красавицей Екатеринодара, на свою беду познакомилась с судебным следователем станицы Тихорецкой Пусеппом, который, по слухам, начал её буквально преследовать. Он организовал её поездку в Царицын к сестре, а сам в компании с судьёй 3-го участка г. Симбирска Ф.Ф. Добровольским и старшим кандидатом на судебные должности при Бакинском окружном суде Безменовым возвращался к месту службы в том же поезде. Используя двух специально нанятых им проституток, следователю удалось подложить в личные вещи Золотовой шпагу и зонтик, принадлежавшие Добровольскому, стоимостью около 9 рублей, а после обвинить девушку в их краже. По приказу Пусеппа Золотова была арестована, при аресте также выяснилось, что у неё отсутствует паспорт. Жандармский наряд снял её с поезда в станице Тихорецкой и поместил в хуторское арестное помещение, где она и была изнасилована следователем и его подельниками. На следующий день судебный следователь Пусепп, руководствуясь п. 3 ст. 415, ст. 416, ст. 419–428 Устава уголовного судопроизводства, вынес постановление: для пресечения Татьяны Ивановны Золотовой способов уклоняться от следствия и суда потребовать от неё поручительство в сумме ста рублей и до представления такового содержать её в Екатеринодарской областной тюрьме. Дальнейшие события по своей дикости в то достаточно вегетарианское время не уступают репортажам сегодняшнего телеканала НТВ: в ежедневных истязаниях девушки, находившейся в сексуальном рабстве, принимают участие чиновники судебного ведомства, должностные лица станичного правления, тюремные надзиратели и казаки. Жених Золотовой – помощник машиниста Тихорецкой станции Кондаков, – пытавшийся освободить девушку из-под ареста под залог в 50 рублей, был помещён в эту же тюрьму под стражу товарищем прокурора Дубинским.

При этом нельзя забывать, что бесчинства происходят на территории, относящейся к Кубанскому казачьему войску, где в соответствии с Положением от 1870 года «Об общем управлении в казачьих войсках» существуют особые выборные органы управления:

– станичный сбор;

– станичный атаман;

– станичное правление;