Оболочка игры

  «Ты думаешь, я вру?» - воскликнул он, резко обернувшись, чтобы посмотреть на меня.

  «Я ни о чем не думаю. Я здесь, чтобы помочь вам чем угодно, но мне нужны факты, прежде чем я смогу двигаться дальше ».

  «Я не знаю, как его можно было узнать, - сказал Феликс, его голос едва сдерживался слезами. «Я никогда его раньше не видел. Только когда они сказали, что у него в кармане мой номер телефона, я не мог избавиться от страха. Похоже, этот лейтенант хотел меня пригвоздить, а я, вероятно, был не очень умен ».

  "Как ты думаешь, откуда он?" Я попросил. «Кто-то из вашей группы EFS пропал?»

  «Я не могу сейчас больше отвечать на вопросы, Вик, пожалуйста!»

  EFS - «Инженеры в свободном государстве» - это группа, к которой Феликс присоединился прошлой зимой. Прямо перед Рождеством он и около дюжины других иностранных студентов были задержаны в сетке иммиграционной и таможенной службы. Его держали в комнате без окон в здании, местонахождение которого он так и не узнал. Ему не разрешали пользоваться водой, туалетом или звонить за помощью.

  Феликс был канадцем; он приехал в Чикаго, чтобы работать над дипломом по машиностроению в Технологическом институте Иллинойса. Его дед был братом Лотти Гершель, Хьюго, который сбежал с ней из Вены в Лондон за десять дней до начала Второй мировой войны. После войны, когда Лотти приехала в Чикаго по программе акушерства, Хьюго переехал в Монреаль, где женился и создал семью. Хьюго и Лотти оставались близкими людьми, каждое лето приезжая с семьей в Чикаго. Для Феликса выбор университета в Чикаго казался естественным решением.

  Это было до его задержания. Позже Феликс сказал нам, что, хотя ICE утверждал, что проверяет иммиграционный статус всех иностранных студентов, на самом деле были задержаны только студенты из стран Ближнего Востока или Южной Америки. Как и Феликс, чья кожа цвета ореха и темные вьющиеся волосы делали его похожим на внука Омара Шарифа.

  «Они держали меня пять часов. Время от времени кто-то подходил ко мне и задавал те же вопросы, что и предыдущий, как будто они пытались меня обмануть. Когда я вышел, я узнал, что европейцам и китайцам - и белоснежным канадцам - нужно было только предъявлять паспорта, и к ним не задавали никаких вопросов.

  «Даже когда они наконец нашли меня в своей системе и увидели, что я канадец, они продолжали требовать мою визу. Похоже, они не знали, что канадцам не нужны визы, чтобы ходить в школу в Штатах. Хулиганы и глупцы с этим ».

  Двое его сокурсников, мужчина из Парагвая и женщина, родившаяся в Судане, были задержаны в ожидании депортации. Это были дети DACA, так называемые Мечтатели, которые приехали в Штаты в детстве, но не имели гражданства или грин-карт. Как и у многих других Мечтателей, у них были проблемы с поиском пятисот долларов для подачи заявки на продление авторизации.

  Депортация женщины еще больше разозлила Феликса. Мне было интересно, встречались ли они, но он сказал, что они просто партнеры по лаборатории. «Жизнь Китоко в Судане в опасности. Ее брат был убит, мать изнасилована. Она выросла в США, и все, что она знает, здесь. Но это ничего не значит! »

  Он пошел в канадское консульство и попытался убедить их предложить Китоко убежище, но к тому времени, когда консул ответил, Соединенные Штаты депортировали ее.

  Феликс говорил о том, чтобы остаться в Монреале после рождественских каникул. Он также говорил о некоторых вызывающих тревогу радикальных действиях. Под Новый год группа его сокурсников по ИИТ сформировала «Инженеры в свободном государстве». Когда Феликс узнал о группе, он вернулся в Чикаго, чтобы присоединиться к ним. Он продолжил учебу, но также начал ходить на общественные встречи со студентами из стран Латинской Америки и Ближнего Востока.

  Раньше он приходил к Лотти на ужин по воскресеньям, но теперь большую часть свободного времени он проводил, работая с друзьями. «Мирные инициативы. Мы следуем примеру «Инженеров без границ», - сказал он, когда Лотти спросила, почему он редко бывает.

  Лотти было не по себе. «Да, это хорошо, что он отстаивает то, что правильно, но я не хочу, чтобы он в ярости сделал что-то необратимое».

  Когда Феликс позвонил мне сегодня в два утра, запаниковав, потому что помощники шерифа стучали в дверь его квартиры, я испугался, что он перешел эту черту.

  Я крепко спал после долгого дня, но когда он сказал «копы у дверей», я проснулся.

  "Что они хотят?"

  Я натягивал джинсы, свитер и обувь, говоря ему, чтобы он сообщил полиции, что его адвокат уже в пути; он поговорит с ними, как только я приеду, но до тех пор он не открывал дверь.

  Я юрист, по крайней мере, на бумаге: я сохраняю свое членство в Коллегии адвокатов Иллинойса, так что я могу требовать привилегии, если меня будут допрашивать о моих клиентах. Или так я могу поставить тонкий барьер между ними и законом, пока я не найду их более серьезным юридическим нападающим.