Оболочка игры

  Я попытался придумать что-нибудь, чтобы убедить ее, что я на стороне истины и справедливости, а не собираю иммигрантов для ICE. Прежде, чем что-то пришло мне в голову, прибыли первые из учеников ESL, две женщины в черных абайях с черными драпировками на головах, а также более молодая женщина в обтягивающих синих джинсах и толстовке средней школы Орланд-парка . Все трое болтали и смеялись по-арабски, но остановились, увидев меня.

  Язики поприветствовал их по-арабски; они кивнули и сели, вытащив рабочие тетради и листы с упражнениями. Мне явно пора было уходить.

  23

  квитанция об оплате

  Я был всего в нескольких милях от того места, где было найдено тело Лоуренса Фоссона, что заставило меня подумать, что между общественным центром и его убийством должна быть связь. Саджия Язики не доверяла мне - почему она должна, если она никогда не встречала меня и не слышала обо мне? Но центр находился недалеко от Cap Sauers Holding, где тело Фауссона было выброшено. Несмотря на протесты Язики, я не мог поверить, что между этими двумя местами нет никакой связи.

  Я вырос в мире иммигрантов, в основном поляков с юго-восточной стороны, но также и с итальянцами, которые были друзьями моей матери. Я знаю, как иммигрантские сообщества сплачиваются против авторитета большого англоязычного мира - вы защищаете свои собственные, даже если свои собственные - подонки.

  Вот почему у меня не было большого ожидания, что Язики вернется ко мне по поводу того, где работал Лоуренс Фоссон. Она защищала людей в своей общине, которых могли депортировать в любую секунду. Я не совсем винил ее, но меня раздражало то, что я не мог убедить ее помочь мне.

  Поскольку я был поблизости и не знал, что делать дальше, я поехал в Cap Sauers Holding. Я не был уверен, что смогу найти место, где мы припарковались, не говоря уже о тропинке через сам лес, но оказалось, что это несложно: обочина, на которой припарковались полицейские машины, машины скорой помощи, технические бригады и т. Д. Это была грязь, перемешанная с желтой лентой с места преступления, окурками и смятыми пакетами для чипсов.

  Я выехал на гравийную дорожку возле дороги, чтобы мои колеса не провалились в грязь. Было почти пять, то есть у меня было примерно на час больше дневного света, но серым днем ​​в лесу это не имело большого значения. Моя рабочая вспышка давала лучший свет, чем мой телефон, поэтому я взял ее из дорожной сумки в багажнике. Я оставил свою ветровку в машине, когда сегодня утром навещал профессора Ван Влита; Я надел это.

  Узкая тропа, по которой мы с Феликсом шли с таким трудом, была расширена за счет количества людей, идущих по ней с оборудованием. Более широкий путь заканчивался возле гигантского дерева, которое все еще было помечено, по крайней мере, вроде того, изолентой с места преступления - они прикрепили его к кольям по кругу вокруг дерева, но ветер разнес его достаточно, чтобы лента теперь был еще один кусок пластика, валявшийся в лесу.

  Я осветил вспышкой, пока шел по периметру. Все приходы и уходы оставляли голые пятна на густом лиственном покрове, но моросящая неделя растопила большую часть следов. Моя фантазия о том, что я мог бы найти ключ к разгадке, упущенной из виду техниками на месте преступления, была всего лишь фантазией.

  Я пересек ленту, чтобы изучить само дерево. Ствол на несколько дюймов утонул в листовой плесени, что позволяло убийцам легко засунуть тело в выдолбленную сердцевину. Корни торчали под дикими углами, как пальцы артритного гиганта. Основание ствола поднималось выше моей талии, а стержень составлял примерно ярд в поперечнике. В ржавой внешней коре копошились насекомые. Детектив никогда не бывает брезгливым, поэтому я старался не обращать внимания на грязь, жуки, мягкость всей сцены, когда присел на корточки, чтобы заглянуть внутрь.

  Щупальца коснулись моего лица, когда я осторожно просунул внутрь руку. Свет, моя рука, вызвали гневный крик. В меня кинулось коричневое существо.

  Я отпрыгнул. Дико расчесал мое лицо и руки, пытаясь убедиться, что ничто не прилипает ко мне. В нескольких ярдах от нас белка щелкнула хвостом, громко щебечтя.

  "Ваш дом, а?" - сказал я, пытаясь успокоиться. - Думаю, у тебя есть право защищать его от гигантов.

  Белка бросилась прочь, взобралась на дерево, увидела, что я не следую, и помчалась назад, чтобы снова угрожать мне. У него внутри должна быть семья.

  «Я знаю, - сказал я ему. «У вас есть право согласно Четвертой поправке на безопасность в собственном доме. Что вы сделали, когда убийцы привели сюда Лоуренса Фоссона? Вы укусили кого-нибудь из них? Сделать селфи? »

  Я осветил вспышкой гниющие листья у основания дерева, не желая становиться на колени на другую белку или змею в моих хороших штанах. Даже в джинсах мне бы это не понравилось. Мне было интересно, сожительствуют ли змеи и белки. Я столько всего не знал об окружающем мире. Что я за детектив на самом деле?

  Я расстелил ветровку по листьям, посветил вспышкой прямо в глаза белке, чтобы она попятилась подальше, и лег плашмя, глядя в самое сердце ствола.