Оболочка игры

  «Феликс показал мне прототип, - сказал я. «Ремесло было красивым, но, конечно, я понятия не имею, сработает он или нет. Был ли Лоуренс Фоссон когда-либо связан со школой?

  "Фауссон?" Паздур был озадачен. «О, это был мертвец в лесу, не так ли. Если он был связан с IIT, я ничего не слышал в мельнице слухов, и это то, на чем фабрика процветает. Почему? У вас есть доказательства, что он был здесь студентом?

  "Неа. Но я полагаю, вы знаете, почему копы сосредоточились на Феликсе - они нашли в кармане Фоссона клочок бумаги с номером телефона Феликса. Феликс утверждает, что они никогда не встречались, но почему у Фоссона был его номер? Я подумал, что если бы Фауссон был в каком-либо качестве в этом кампусе, их пути пересеклись бы. Вы можете проверить? »

  Паздур пробормотал что-то, что я предпочел не слышать, но он позвонил своей помощнице и попросил ее найти Фоссона.

  Пока мы ждали, я сказал: «Не знаю, почему вы думаете, что Феликсу будет лучше дома. У нас есть договор об экстрадиции с Канадой. Кроме того, если он уедет из Чикаго, копы сочтут это признанием вины.

  «Если он останется здесь и не будет сотрудничать, будет беспорядок - арест, внимание на кампусе, студенческие протесты, все, чего я пытаюсь избежать».

  «Это разочаровывает - я надеялся, что у вас есть план, который поможет Феликсу, но вы хотите выбросить его за борт, чтобы спасти школу».

  «Я отвечаю за всю инженерную школу, а не только за одного ученика - и за того, с кем трудно иметь дело - о, спасибо, Ким». Он повесил трубку. «У нас никогда не было Фоссона в качестве учеников, дворников или даже тренеров по лакроссу. Что-нибудь еще?"

  «Почему ты сказал« дворник »?» - резко спросил я.

  Он посмотрел на меня. «Первое слово, которое пришло в голову. Если ничего другого нет, меня ждет студент с настоящими инженерными вопросами ».

  "Ты прав. И последний вопрос. У вас есть здесь кто-нибудь по имени Катаба? »

  "Это уловка?" Паздур внезапно пришел в ярость, его светлая кожа стала красной в пятнах. «Ты уже знаешь ответ на этот вопрос».

  Я в недоумении покачал головой.

  «Если вы разговаривали с молодым Гершелем, я уверен, что он вам сказал. Я возмущаюсь, что ты пытаешься меня обмануть.

  «Честно говоря, доктор Паздур, я понятия не имею, о чем вы говорите. И Феликс ничего не сказал мне ни о ком с таким именем. Это мужчина или женщина? »

  Лицо Паздура по-прежнему застыло от гнева, но он встал, чтобы закрыть дверь своего кабинета. «У нас здесь есть ученица по имени Расима Катаба; она была взята под стражу ICE в четверг днем. Скажи мне, что ты не знал об этом ».

  Я уставился на него. «Это было в новостях?» Мне удалось спросить.

  Он прищурился, глядя на меня, пытаясь понять, было ли мое невежество настоящим. «Мы старались не говорить об этом: наши иностранные студенты и без того испытывают слишком сильное давление. Вы действительно не знаете об этом? Феликс тебе не сказал?

  "Она без документов?"

  «У нее есть студенческая виза, но в четверг приехали агенты ICE, чтобы расспросить ее о ее отце. Они говорят, что он здесь незаконно, и что она использует свой визовый статус, чтобы скрыть его и заблокировать его депортацию. Когда она отказалась отвечать на их вопросы, они взяли ее под стражу. Они допрашивали меня и моих сотрудников, как будто мы каким-то образом разжигали терроризм, признав ее студенткой ».

  Феликс и его слезы, обнимая свой экземпляр стихов Катабы. Он был влюблен в сирийскую женщину с длинной косой, которая нарушила иммиграционные законы США. Если бы она все еще была в Чикаго, это объяснило бы, почему сам Феликс не хотел уезжать.

  «Вы сказали, что молчите, но вы также думали, что Феликс сказал бы мне. Он знает?"

  Паздур прикусил нижнюю губу, не желая раскрывать дополнительную информацию, но, наконец, сказал: «Инженеры в Свободном Государстве встречались в одной из наших общих комнат в коридоре, когда прибыли агенты ICE. Там были Гершель и еще семь или восемь человек ».

  «Вы знаете, что это означает, что к настоящему времени все в кампусе услышат», - сказал я. «Я удивлен, что у вас нет протестующих на тротуарах».

  Плечи Паздура поникли. "Возможно ты прав. Но ты уходишь от моего вопроса. Как вы узнали о ней?

  «На самом деле нет, но я почти уверен, что ее отец - сирийский поэт по имени Тарик Катаба. У Лоуренса Фоссона в квартире была копия стихов Тарика; Внутри была вырезка из газеты о специальной поэтической премии, которую Расима Катаба получила от имени ее отца, когда он был в тюрьме. Некоторые люди в сирийском сообществе думают, что недавно видели Тарика в Чикаго. Связь Фауссона с Катабой - один из немногих фактов, которые я обнаружил. Если дочь Тарика учится здесь, это может показать мне, как Фауссон узнал имя Феликса, даже если на самом деле они никогда не встречались ».

  «Вы уверены, что этот поэт ее отец?» - спросил Паздур.

  «Это довольно хорошее предположение», - сказал я. «Я никогда не встречал ни одного из них. Но Расима Катаба - дочь, имя которой указано в вырезке о призах ».