Оболочка игры

  Гармония покраснела. «Вы как все? Ты думаешь, потому что я блондин, я глуп? Рино сказал, что она работала в сфере финансовых услуг. Она сказала, что работала в Rest EZ. Для тебя это похоже на матрас? "

  «Нет», - кротко согласился я. «Похоже, она работала на Rest EZ. Вы подали заявление о пропаже? » - спросил я вместо этого.

  «С полицией? Нет, я не могу пойти в полицию! »

  «У них есть ресурсы, выходящие за рамки моих возможностей», - сказал я.

  «Ты думаешь, им небезразличны такие люди, как я или Рино?» - воскликнула Гармония, глаза ее сияли. «Когда они видят нас, их волнует только одно».

  «Дедушка Тони был полицейским, - сказал я. "Если бы он был еще жив ..."

  «Но это не так, и я не буду разговаривать ни с одним копом, даже если он брат-близнец дедушки Тони!»

  Я сказал, что мы можем настоять на том, чтобы поговорить с женщиной-офицером, но Хармони была без причины.

  Ни полиции, ни сейчас, ни когда-либо. «Я знаю, что вы детектив, я искал вас в Интернете. Вы раскрыли большие дела ».

  Мой рот скривился. «Может быть легче разобраться в крупном мошенничестве, чем найти пропавшего без вести».

  «Но все же, пожалуйста, ты можешь попытаться найти ее?»

  «Утром я могу начать серьезные поиски, но сейчас я слишком устал, чтобы думать прямо».

  Мистер Контрерас высказался за меня. «Верно, Хармони. Я приготовлю тебе хороший стейк, мы с тобой будем смотреть скачки, а потом ты сможешь спать в комнате моих внуков. Мы оставим здесь твою тетю в покое.

  Это было любезное предложение для нас обоих, но Хармони сопротивлялась.

  «Мне нужно вернуться к Рино. Что, если она вернется домой ночью? Мне нужно быть рядом с ней! »

  Мы не могли сдвинуть ее с места. Я обещал отвезти ее обратно в квартиру ее сестры. После ванны. После ужина.

  4

  королевы в шелке

  W отя я расслабился в ванне, я зарегистрировалась с Лотти. Сегодня она ничего не слышала от Феликса, и он тоже не отвечал на ее телефонные звонки. Я рассказал ей о том, как следил за ним до Эджуотера сегодня рано утром и о своих размышлениях о молодой женщине, но Лотти не знала, что он там делает больше, чем я.

  Я начал рассказывать ей о неожиданном прибытии Гармонии Сил, но у меня не хватило сил сообщить свои новости. Вместо этого я пообещал быть на связи и задремал.

  Гармония разбудила меня через полчаса, нежно потирая мое плечо: мистер Контрерас послал ее за мной; ужин был готов. Она задержалась в моем коротком коридоре, а я пошел в спальню одеваться.

  Там висит фотография моей мамы размером с плакат, Габриэлла была на грани концертного возвращения, прежде чем ее поразил рак яичников. На фото она выглядит ослепительно, ее концертное платье с обожженным бархатным лифом и мягкой шелковой юбкой делают ее более гламурной, чем Каллас.

  Хармони задала о ней несколько вежливых вопросов. «Тебе повезло, у тебя есть мама, которой ты можешь гордиться», - сказала она. «Хотя нам с Рино повезло с нашей приемной мамой Клариссой, только теперь у нее болезнь Альцгеймера, и она не знает, кто я».

  «Это очень сложно», - согласился я.

  Проходя мимо, я прикоснулась к стеклу по лицу матери. Прошло тридцать лет, а случайный комментарий Хармони может вызвать у меня приступ горя. Для утраты нет баланса: слишком молодая смерть моей матери, исчезновение Клариссы в настоящем - там, но не там. Все эти потери открывают путь в бездну. Когда мы начинаем падать, трудно снова подняться.

  После обеда мистер Контрерас еще раз попытался убедить Хармони переночевать в его свободной комнате. «Вику не нужно ехать так поздно».

  «Я могу вызвать машину», - сказала Хармони.

  Я водил машину, отчасти для того, чтобы наладить отношения - я был надежным, я бы не оставил ее одну в чужом городе. Я также хотел увидеть дом ее сестры: Фэрфилд и Норт, облагораживающий северо-восточный угол Гумбольдт-парка. Мы взяли с собой Митча - черный пес весом в сто фунтов вызывает уважение, куда бы он ни пошел.

  Во время поездки я спросил Хармони, что привело ее сестру в Чикаго.

  Гармония сгорбилась. «Мама уехала в Окленд после того, как наш так называемый отец поднял ее. У нее была какая-то работа, но все развалилось, как всегда с ней. Мама попрошайничала на улице, все, что у нее было, уходило на наркотики. Она пыталась уговорить нас взять бабушку Ярборо или дядю Дика, но они оба отказались.

  «Мы спали под виадуками, а иногда и в подвалах церкви. Мы ели из мусорных контейнеров. Рино и я - Рино был таким красивым, мама… она как бы использовала ее… заставляла мужчин приходить и давать ей лекарства. А я, хоть я и не была такой хорошенькой, они ...

  Она отвернулась. Мышцы моего живота напряглись от возмущения, от Бекки Сил за то, что она заставила ее дочерей пройти через это, от Дика и его матери за то, что они отвернулись от меня, от меня за то, что я их игнорировала. Я ничего не сказал - возмущение в этот момент жизни Хармони было бы дешевым.

  «Когда мне было десять, а Рино одиннадцать, мы решили сбежать автостопом в Чикаго, чтобы посмотреть, не возьмет ли нас кто-нибудь из семьи. Мы подумали, может быть, дедушка Тони . . . но мы так и не смогли выехать из Окленда: у въезда с автострады нас подобрала дама.