Обольщённый

Дэвид задумался. По правде говоря, последние два года он очень много размышлял об этой самой возможности. О том, каково лежать рядом с другим мужчиной. О том, что превращало мужчину в содомита. О помыслах, что возбуждали в самые темные часы, и об образах, что всплывали в памяти, пока он прислуживал очередному безликому мужчине, или пока этот безликий мужчина прислуживал ему. Разумеется, дело не в том, что он не хотел физической близости. Но это по-прежнему приводило в оцепенение, хотя, возможно, сейчас уже не так, как раньше.

Неспешно, почти нехотя Дэвид покачал головой.

— Хорошо. Тогда давай ублажим друг друга одновременно.

Мысли заметались. Дэвид просчитывал варианты.

— Ляг на бок, — пробормотал Мёрдо.

Дэвид повиновался, приняв нужную позу, а Мёрдо улегся головой к промежности. Они являли собой зеркальное отражение друг друга. Вслед за этим, не дав Дэвиду времени на думы, Балфор втянул член в рот.

В данных обстоятельствах удивляться бы не следовало, но после испытанного оргазма ощущения были необычайно поразительными. Потрясенный наслаждением, Дэвид очнулся, только когда Мёрдо прижал набухшую покрасневшую головку к губам, и он приступил к исполнению своей роли во взаимном ублажении. Дэвид вдохнул пьянящий мускусный аромат, потерся щекой о член и, зарывшись носом в темные волоски, прильнул губами к теплой плоти, с обожанием закружил языком по всей длине и наконец-то вобрал в рот.

Мёрдо застонал от удовольствия, и Дэвид в два счета отвлекся — пришлось приложить немало усилий, чтоб продолжить свое занятие, несмотря на то что оно тоже доставляло удовольствие. Весь смысл заключался именно в дурманившей череде вручения и вкушения, действий и противодействий.

Дэвид ласкал мошонку пальцами и вбирал член до задней стенки горла, наслаждался даже тем, что давился, — во всяком случае, это не давало отвлекаться на то, что Мёрдо вытворял с его достоинством. Боже, это взаимное ублажение мешало сосредоточиться — тепло и влажность окружили член, твердая бархатистая плоть во рту. Ощущения повсюду: член, уста, яйца. Слишком много, слишком хорошо.

Спустя несколько минут безрассудства и неги Мёрдо вцепился Дэвиду в бедра и снова застонал, двигаясь небрежно и рассеянно. В то же время член разбух чуточку больше, и он дернул бедрами. Дэвид догадался, что он вот-вот кончит, и эта мысль лишь усилила наслаждение. Контролируя движения, одной рукой Дэвид схватил Мёрдо за ягодицу, второй — за бедро и отдался позабытому на миг неистовству.

Минуту спустя Мёрдо, вскрикнув от удовольствия, наполнил рот Дэвида семенем, словно глотком морской воды.

— Боже, Дэвид! — прошептал Мёрдо. — Что же ты со мной творишь...

Он снова набросился на Дэвида, второй раз лаская губами изнывавший член, и вопреки первому бесконечному мучительному оргазму Дэвид, изогнувшись, кончил вновь. Мёрдо Балфор выворотил его наизнанку.

Глава 6

Когда Дэвид проснулся, Мёрдо лежал на другой стороне кровати, а сквозь шторы, напоминая об окружающем мире, робко пробивался серенький рассвет.

Дэвид приподнялся на локте и посмотрел на спавшего Мёрдо — или утром он опять стал Балфором? Дэвид понимал, что должен встать и одеться, но было в отдыхавшем Мёрдо Балфоре нечто обворожительное. Во сне светская маска полностью исчезла. Во сне выражение лица смягчилось, а нежная кожа век придавала ему уязвимый вид.

Виски усеивали серебристые волоски. Дэвиду стало любопытно, сколько ему лет. Он не говорил. Наверно, Мёрдо старше Дэвида максимум лет на шесть-семь. Значит, тридцать два или тридцать три. И по-прежнему не женат. Его помешанный на династии отец наверняка досадовал.

Однако Мёрдо исполнил приказание отца: приехал ради визита короля и выступал в роли сына вождя клана Балфоров перед королем и страной. Интересно, он чувствовал себя глупо, маршируя в тартане по Хай-стрит? Обычно Мёрдо Балфор одевался строго, современно и элегантно — в тончайший темный и белоснежный лен, — и Дэвид никогда бы не помыслил, что он смирится и оденется подобно вымышленному персонажу Вальтера Скотта. Хотя следует признать, что в сине-зеленом тартане он смотрелся восхитительно.

«Ну просто молодой Лохинвар».

Дэвид подавил улыбку. В отличие от молодого Лохинвара Мёрдо вряд ли станет похищать чужую невесту.

«Мёрдо».

У Дэвида уже не получалось звать его Балфором.

Дэвид бросил взор на каминные часы: половина седьмого. Самое время уйти. Не следовало оставаться на ночь — скоро слуги начнут сновать по дому, если уже не начали. Волшебный вечер окончательно и бесповоротно закончился.

Однако по какой-то странной причине Дэвид не сожалел, не паниковал — в отличие от прошлого раза, когда после встречи с Балфором он в поисках забвения бросился бежать. Наоборот, сейчас он чувствовал себя спокойнее обычного, словно за ночь все перемешанные кусочки мозаики заняли свои места.

Какие причудливые мысли.