Оборотень

– Так интереснее, наверное. Вот реале ты – человек. А разве тебе никогда не хотелось побыть монстром – просто ради разнообразия?

Он пожал плечами.

– А те, кто воюет здесь за людей? Согласно твоей теории они – монстры, которыми захотелось побыть людьми?

– В большинстве своем – да, – честно ответил я и, помедлив, продолжил. – Если, конечно, не считать дремучих чайников. А вообще, тот факт что там тоже воюют люди не делает их для нас более реальными. И парни другого звена – они тоже нереальны. Только тот с кем ты воевал рядом, тот кто спасал тебе жизнь и кому спасал жизнь ты – тот и реален в этой игре, Валера. Только этим людям ты можешь доверять. Семена убили? Какое кому дело до этого? Те парни видели-то его может быть пару раз, да и то мельком. Для них он – еще одно нарисованное лицо в Диптауне.

Валерка сделал большой глоток пива.

– Где же она, эта твоя подружка?

– Рейчел? Вон она идет. Привет.

– Хай, – улыбнулась девушка.

– Здравствуйте, – Валерка привстал, протягивая руку. – Валерий…

– О! Настоящий джентльмен. Это может быть интересно, – засмеялась она, отвечая на рукопожатие. – Можешь звать меня Рейчел.

Валерка вопросительно посмотрел на меня.

– Излишняя вежливость здесь не в чести, – пояснил я, рассеянно оглядываясь по сторонам. – В Диптауне мы все равны, а в "Патруле" – тем более… Ни возраст, ни образование, ни цвет кожи, ни социальное положение здесь не имеют решающего значения. Какая разница на самом деле кто ты в реале, если здесь ты можешь надеть любой скин, натянуть на лицо любую маску?

– Маску монстра например? Или человека?

– О чем вы разговариваете? – спросила Рейчел.

– Валерий расстроен тем, что здесь никто не желает помогать ему в его расследовании, – пояснил я. – Он расследует убийство Семена.

Локи? Дима рассказывал мне… Это… это ужасно.

– Локи?

– Семен выбрал себе такой ник, – пояснил я Валерке. – Это в порядке вещей здесь.

– Что это значит?

– Локи – это такой бог в скандинавской мифологии, – сказала Рейчел. – Немного шут, немного плут и проныра…, – и пояснила, поймав мой удивленный взгляд. – Я специализировалась на скандинавской мифологии в университете некоторое время, пока не перевелась на английскую литературу.

– Вполне в духе Семы. Проникнуть сюда под чужой личиной, чтобы потом раздуть шум, написав несколько разгромных статей, – кивнул Валерка. – А у тебя какой ник?

– Оборотень, – улыбнулся я, делая глоток пива. – Всегда обожал легенды о вервольфах.

– А я просто – Рейчел, – сказала девушка.

– Это не настоящее твое имя?

– Конечно, нет.

Некоторое время Валера смотрел на нее, но не дождавшись продолжения пожал плечами:

– Ладно.

– Ну что, – я допил пиво. – Мы готовы к боевому вылету, господа пилоты?

7

– Да, – в унисон ответили они мне, кивая. – Прямо по проспекту Гибсона до угла с улицей Черткова и направо.

Я поблагодарил девушек зашагав по тротуару мимо стеклянных витрин. Неприметное бистро, расцвеченный бумажными фонариками китайский ресторан, помпезная вывеска с надписью "Трактиръ", вездесущий "Макдональдс", итальянская пиццерия… Русский квартал Диптауна переполнен подобными заведениями. Здесь, в виртуальности, мы можем позволить себе быть гурманами и выбирать кухню по своему вкусу и настроению не слишком заботясь о финансах.

– Друг, оставь покурить, – окликает меня сухощавый жилистый мужчина, с холодными голубыми глазами.

Скин немного старомодный, словно вытащенный из шкафа костюм двух– трехлетней давности, но сделанный на совесть и со старанием.
Я протягиваю ему сигареты и зажигалку, замечая, что он заметно "на взводе".

– Что пальцы-то так пляшут? Выпил?

– Нет. Приведение увидел.

– О, это бывает часто, – отзываюсь я, разглядывая отражение электронного табло в витрине за его спиной. "Еще одна жертва! Подробности жестокого убийства в Москве…", – плывут справа-налево перевернутые буквы. – Ты его крестом и святой водой…