Оборотень моей мечты

— Марина! — раздался голос мадам Виолетты, и я перестала дышать, впитывая каждое слово. — Я совершила большой грех, но на то у меня были серьезные причины, — голос ее звучал глухо и как-то обреченно. — Никто не в праве нарушать предначертанное… Но я должна была, вынуждена… А тебе, девочка, хочу дать совет. Смирись. Смирись с неизбежным и не пытайся бороться с тем, кто гораздо сильнее и могущественнее тебя. Правда всегда будет на его стороне, да и коварства ему не занимать. Если Гордей что-то задумал, то он добьется своего любыми способами. И даже клеймо принадлежности другому не послужит ему помехой. Калине не одолеть брата. И… прости меня, если сможешь.

— Мадам! Мадам Виолетта! — в панике закричала я, когда подумала, что та уже ушла, такая тишина повисла в воздухе. — Мадам! — зарыдала я в голос. — Мне нужно выйти отсюда. Я должна спасти отца, который вот-вот появится в клане. Гордей убьет его!

— Про отца твоего я ничего не знаю, — раздался ее голос, и я поняла, что она все еще продолжает оставаться за дверью. — Но ты можешь попросить у Гордея для отца пощады. Уверена, он окажет тебе эту услугу, если ты будешь ласкова с ним. Прощай, девочка, и береги себя.

Вот теперь она точно ушла. Я прислушивалась к затихающим вдали шагам и чувствовала, как холодею изнутри. Сил стоять не осталось, и я медленно сползла по двери, прямо на ледяной пол. Рыдания перехватили горло, мешая дышать, но слезы не проливались. Казалось, и они замерзли в глазах, превращаясь в тонкую корку льда, искажая реальность.

Вот теперь я не сомневалась, где оказалась и по чьей милости. За всем стоял Гордей, и именно его боялась ослушаться Виолетта. Должно быть, пригрозил он ей чем-то страшным, раз даже вид клейма не остановил ее. А ведь первая реакция была правильная! Она явно заколебалась, увидев клеймо. Но власть Гордея оказалась сильнее.

Как ни странно, паника не завладела мной. Напротив, пока размышляла о своей незавидной участи, глаза немного привыкли к темноте, и смогла рассмотреть помещение. Скорее всего, находилось оно в подвале, судя по низким давящим потолкам и отсутствию окон. И все же тут не было абсолютно темно. В потолке что-то неуловимо поблескивало, словно точечные светильники, которые никак не могут разгореться. Если бы не они, мгла стояла бы непроницаемая. И воздух был каким-то спертым и очень сухим, пыльным, будто тут сроду не проводилась влажная уборка.

Сидеть на полу становилось холодно. Благоразумие еще никто не отменял, и, несмотря ни на что, в будущем я планировала родить детей. Правда, для начала надо бы стать счастливой. В комнате не было мебели, лишь какие-то доски, сложенные вдоль стен. И их я насчитала очень много. Наверное, этот подвал использовали под склад строительных материалов. На эти доски я и перебралась с пола.

Для себя я уже все решила — сопротивляться домогательствам Гордея до последнего вздоха, если не получится действовать хитростью, притупить его бдительность и выиграть время. Мне бы только выяснить хоть что-то насчет отца, узнать о планах Гордея касательно его. Ну не убьет же он его в самом-то деле! Или тут все на расправу скорые и такие же скудоумцы, как мстительная Елена. Тогда на них вообще следует натравить полицию, разогнать этот змеюшник, живущий по собственным правилам. Только вот, что-то мне подсказывало, что и с этой стороны в клане все схвачено.

Додумать мысль не успела, расслышав за дверью шаги и напрягаясь всем телом. Одновременно с тем, как скрипнула отворяясь дверь, на потолке вспыхнули все лампочки, заливая помещение ярким светом. К тому моменту, как я проморгалась, Гордей уже находился рядом, возвышался надо мной как гранитная глыба. И выражение его лица не сулило мне ничего хорошего.

— Птичка снова в клетке, — произнес он, скользя по мне задумчивым взглядом. — Только вот раньше я тебе предлагал золотую, а теперь на такое можешь не рассчитывать.

— Где мой отец?

Какая там хитрость и изворотливость ума! Я и сама не заметила, как выпалила вопрос. Да и обсуждать разновидности клеток с этим самцом не собиралась.

— Твой отец совершил величайшую ошибку в своей жизни, что сунулся в клан, — моментально окрысился Гордей. Даже лицо его исказила гримаса злости, сделала каким-то жутким. — Он убийца моей сестры, и теперь его ждет заслуженная кара. Медведь вздумал отсидеться среди людей, а не получилось…

— Ты такой же ненормальный, как и твоя сестрица! — едва не задохнулась я от неконтролируемого ужаса. Страх уже вовсю ползал по спине от всего того, что, возможно, ждет отца, но я старалась не обращать на него внимания. Гораздо важнее казалось достучаться до сознания Гордея, что потрясал сейчас кулаками напротив меня. — Мой отец не убийца. Он всего лишь защищал любимую, которую, кстати, твоя сестрица именно хотела убить. Сама же она пала в честном поединке.

— Не важно, как умерла Елена. Гораздо важнее, от чьей руки.