Оборотная сторона НЭПа

Сталин всего лишь повторил далеко не новое положение, разделяемое всей руководящей группой. Но далее стал излагать определяющее его личную позицию, разительно отличавшуюся от занятой Каменевым, Рыковым, Бухариным.

«Существуют два пути земледелия, — генсек до предела упрощал аксиому марксизма, — путь капиталистический и путь социалистический.

Путь капиталистический означает развитие через обнищание большинства крестьян во имя обогащения верхних слоев городской и сельской буржуазии.

Путь социалистический, наоборот, означает развитие через неуклонное поднятие благосостояния большинства крестьян… Этот путь является единственным спасением крестьянства от обнищания и полуголодного существования».

И сказал то, что стало вызовом прежде всего Рыкову и Бухарину, предлагавшим в ближайшие десять-двадцать лет, согласно прогнозам Ленина, опираться на зажиточных хозяев, то есть кулаков. А тем самым и способствовать дальнейшему разорению бедняков.

«Диктатура пролетариата, — недвусмысленно пригрозил Сталин, имеющая в своих руках основные нити хозяйства, примет все меры к тому, чтобы победил второй путь, путь социалистический». Другими словами, партия обязана опираться на большинство крестьянской массы. На бедняков, включая батраков. В том и только в том видел Сталин смысл затасканной цитаты Ленина о «правильных отношениях с крестьянством».

Далеко не случайно в следующем разделе доклада, «Политика партии в деревне», генсек только раз произнёс слово «кулак». Напротив, призвал: «Главное теперь состоит в том, чтобы сплотить середняков вокруг пролетариата, завоевать их вновь». Пояснил, как того достигнуть: «Надо добиться того, — говорил Сталин, — чтобы крестьянское хозяйство было вовлечено в общую систему социалистического хозяйственного развития… через кооперацию». Середняка избрал основной опорой в деревне потому, что слишком хорошо знал по должности, сколь нужно стране товарное сельское хозяйство, дающее на рынок большую часть своей продукции. Бедняки же пока с величайшим трудом сводили концы с концами, могли обеспечить лишь собственные потребности.

Разобрав в предельно популярной, общедоступной форме проблемы деревни, Сталин перешёл к вопросу тяжёлой индустрии. Скорее всего, потому, что отлично знал — лучше всего запоминается из сказанного последнее.

Повторил цифры, прозвучавшие на конференции, доказывавшие несостоятельность планов производства, утверждавшихся СТО. Открыто признал: «Товарищ Дзержинский прав, говоря, что наша страна может и должна стать металлической». Развитие тяжёлой промышленности, продолжил Сталин, «значение её роста колоссально, ибо оно означает рост всей нашей индустрии и всего нашего хозяйства, ибо металлическая промышленность есть основная база промышленности вообще, ибо ни лёгкая промышленность, ни транспорт, ни топливо, ни электрификация, ни сельское хозяйство не могут быть поставлены на ноги без мощного равития металлической промышленности. Рост металлической индустрии есть основа роста всей индустрии вообще и народного хозяйства вообще».

Завершил же Сталин своё выступление тем, что вполне можно было бы назвать его программой. Той, которую он будет отстаивать шесть лет, а затем претворять в явь. Тем, что также можно назвать и манифестом — до предела однозначным, не терпящим произвольных толкований. Лапидарным.

«Сейчас, — торжественно заявил Сталин, — у нас имеется около 4 миллионов индустриального пролетариата… Нам нужно миллионов 15–20 индустриального пролетариата, электрификация основных районов нашей страны, кооперированное сельское хозяйство и высокоразвитая металлическая промышленность. И тогда нам не страшны никакие опасности»^{479}.

И всё же, чтобы ни у кого не осталось и тени сомнения в занятой им позиции, Сталин ещё дважды только за июнь возвращался к своему отношению по поводу теоретических новаций Бухарина. Порождённых возможностью любой интерпретации слов Ленина о «правильном отношении с крестьянством». Фактически поддержанных Зиновьевым, Каменевым и Рыковым — во всяком случае они не критиковали за то своего товарища по ПБ. Новаций, выраженных, с одной стороны, в призыве к зажиточным хозяевам «Обогащайтесь!», а с другой — с не менее страстным призывом «разжигать классовую борьбу». Пока — в деревне.

2 июня Сталин вместе с секретарями ЦК Молотовым и Андреевым направил редакции «Комсомольской правды» письмо, осуждавшее публикацию статей её главного редактора А.И. Стецкого под общим названием «Новый этап новой экономической политики». Осуждавшее за то, что в них, «правда, в мягкой форме, проводится призыв «Обогащайтесь». С пояснением: «Никогда ещё партия не говорила, что она своим лозунгом ставит частное накопление. Мы развязываем НЭП и допускаем частное накопление для того, чтобы облегчить проведение нашего лозунга о социалистическом накоплении в системе нашего народного хозяйства»^{480}.