Обратный эффект санкций. Как санкции меняют мир не в интересах США

Пекин внедряет китайские технологии в более чем 70 странах, участвующих в инфраструктурных проектах инициативы «Один пояс и один путь». Наряду с инвестициями в автострады, порты и железные дороги Китай запустил «цифровой шелковый путь», который продвигает китайские технологии в десятках так называемых «умных городов» в нескольких странах, включая Сербию, Пакистан и Египет[685]. Концепция «умных городов» заключается в видеонаблюдении: города-участники получают камеры наблюдения китайского производства, сети 5G, передающие данные с камер в режиме реального времени, и программное обеспечение для распознавания лиц[686]. На кону огромные суммы: Пекин уже вложил в эту схему около 80 млрд долларов[687]. В отдельные годы китайские инвестиции в цифровую инфраструктуру Африки превышали средства, предоставленные всеми агентствами и правительствами западных стран, вместе взятыми[688].

Пандемия коронавируса придала новый импульс этому процессу, поскольку многие правительства ограничили или отслеживали перемещения своего населения в попытке сдержать вспышку. Пекин, почувствовав благоприятную возможность, воскресил давние планы по созданию еще и «шелкового пути здравоохранения». В Эквадоре, например, в эту схему включены средства для диагностики Covid‐19 производства Huawei (эта технология отправляет снимки легких на китайские серверы, после чего алгоритм искусственного интеллекта оценивает степень тяжести заболевания)[689].

Все оборудование, используемое «умными городами» в рамках «цифрового шелкового пути», опирается на китайские технологии. Правительства могут даже не осознавать, что подписываются на китайский набор технологических стандартов. Многие страны — участницы инициативы, испытывающие нехватку средств, соблазняются низкими ценами на высокотехнологичное оборудование, которое может предложить Китай, особенно при развертывании сетей 5G. Кроме того, китайские технологии могут действительно быть лучше: в 165 странах спутниковая навигационная система «Бэйдоу» работает втрое точнее конкурирующей американской системы GPS (возможно, это не должно удивлять: в переводе с китайского слово «бэйдоу» означает «Северный Ковш» [690])[691].

После того как китайские сети начинают работать, правительствам стран инициативы «Один пояс и один путь» уже поздно (и слишком дорого) менять свое решение. В результате страны с развивающейся экономикой замыкаются на китайские технологии, что дает пекинским фирмам долгосрочное преимущество перед американскими. Китай также надеется, что его готовность создавать и финансировать исследовательские центры в странах инициативы приведет к тому, что ученые из этих стран будут работать в программах исследований и сотрудничества исключительно с китайскими коллегами, фактически исключив американские компании из такого обмена. В долгосрочной перспективе Пекин рассчитывает на то, что усиление влияния в развивающихся странах также поможет заручиться поддержкой этих государств в отношении китайских стандартов в организациях, устанавливающих нормативы.

В вашингтонских коридорах власти нет единого мнения о выгодах и рисках декаплинга. Одни политики полагают, что разрыв связей с Китаем необходим для защиты национальной безопасности Америки и сдерживания технологического подъема Китая. Другие официальные лица более осмотрительны. Они обычно ссылаются на негативные побочные эффекты такой политики и упоминают, что американские полупроводниковые компании активно лоббируют отказ от планов разрыва. Однако по другую сторону Тихого океана вопрос о размежевании стоит не в форме «если», а в форме «когда». В Пекине уверены, что декаплинг неизбежен. Коммунистическое руководство готовится к тому, что оно считает новой нормой.

Американские меры экспортного контроля сосредоточены на полупроводниковом секторе, который стал одним из многочисленных полей сражений в американо-китайском конфликте. Пекин считает, что ему необходимо предпринять решительные шаги в этой области, чтобы разобраться с жизненно важным вопросом. Потенциальная нехватка полупроводников может привести к краху китайских технологических компаний. В связи с этим руководство страны намерено покончить с зависимостью от американских микросхем[692]. Сделать это будет непросто. Пока Китай производит лишь 15 % необходимых ему чипов, и это делает страну второстепенным игроком на мировом рынке полупроводников[693]. Однако планы Америки по размежеванию усиливают актуальность китайских устремлений к самодостаточности в области компьютерных микросхем. Пекин называет этот процесс новым «Великим походом» [694]. Коммунистические СМИ идут дальше[695], именуя его «Большим полупроводниковым скачком» [696].