Обратный отсчет

– Мортем наказал меня за то, что я больше люблю других людей, чем служить ему и быть его верным псом.

– Неужели? – не доверяю я услышанному ответу.

– У тебя язык повернулся сказать о любви после того, как ты выжрал всю кровь из охранников? – поддерживает мои сомнения Альвис.

– Вы не знаете, но у этих нелюдей от людей исключительно одна приставка «не» и осталась, – делится с нами Ноар. – Они такое вытворяли с ни в чем не повинными смертными, что я…

– Взгляните сюда! – внезапно перебивает Мэйсон, пятясь от места, где он стоял. – Змеи! Здесь целое семейство ядовитых тигровых змей!

– Только этого нам не хватало, – моё сердце холодеет.

– Уходим! Без резких движений – уходим! – командует Альвис, увидев змеиные головы над водой. Без лишних разговоров мы все поспешно, но осторожно устремляемся к выходу.

Глава 3 Побег, признания, дежавю

– Фух, кажется, нам удалось обмануть преследователей, – облегчённо выдохнул Мэйсон, оказавшись со всей компанией за пределами туннеля. – Ни змей, ни оживших мертвецов здесь нет.

– Но расслабляться никак нельзя, – Альвис покосился на Ноара и поднял глаза к замку, со стороны которого так же, как и с берега, не было слышно ни звука. – Как-то здесь подозрительно тихо.

– Что нам и на руку, как и скорое наступление темноты, – произнёс Ноар, скользя взглядом по облачному небу, окрашенному в глубокие оттенки розового, фиолетового и оранжевого. – Не переношу шум и солнце.

«С недавних пор и я», – отметила про себя Морган.

Мягкий закат отражался в безмятежной водной глади озера. И, осмотревшись вокруг и ещё раз прислушавшись к окружающей тишине, все четверо поплыли к берегу.

Выбравшись на сушу, мы единогласно приняли решение вернуться в город через джунгли, пышным одеялом окружающие замок. В городе Альвис запланировал раздобыть эйркар и вместе с Бонни начать поиски Фрэнка, оглядев остров с высоты. Мэйсон и Ноар должны были слиться с местными и попытаться разузнать о Моргане от них.

Альвис, привыкший к окружению диких лесов, шёл впереди, прокладывая путь сквозь густую растительность. За ним шла Бонни. Мэйсон и Ноар замыкали строй, в любой момент готовые отреагировать на внезапную атаку. Под плотной кроной деревьев приглушённые лучи вечернего солнца проникали в лес тонкими полосами, создавая игру света и тени среди ветвей и лиан. Воздух был насыщен ароматами влажной земли и цветущих растений. Вокруг мягко шелестела листва. На фоне стрекотания цикад слышались трели певчих птиц.

– Когда мы молоды, мы кажемся себе бессмертными, – неожиданно заговорил Мэйсон. – Как правило, мы склонны думать, что впереди вся жизнь и не спешим проживать её, многое откладывая на потом. Когда мы молоды, нам кажется, что человек, в которого мы влюблены сегодня, будет сопровождать нас всегда. Считаем, что до бесконечности будем на старте чего-то нового. Не беспокоясь о завтрашнем дне, мы уходим, беспечно глядя за горизонт, не оглядываясь, не сомневаясь, истинно уверенные, что там, в будущем, нас ждут новые победы и свершения. Но дни идут, и однажды наступает роковое завтра, за закатом которого больше нет и никогда не будет рассвета.

– Решил податься в философы, Коуэлл? – с насмешкой обернулся Альвис.

– Если бы мы с Нелли не затеяли эту дурацкую игру, а просто бы просидели весь полёт в обнимку, она могла бы быть сейчас жива, – не в тему ответил Мэйсон, поравнявшись с Бонни.

– А что за игра? – сопереживая парню, переспросила Морган. – Как она связана с трагедией?

– Глупая игра «на слабо», – с грустью отозвался Мэйсон. – Чтобы скоротать время в полёте, мы предлагали друг другу разные нелепые штуки, типа: не засмеяться во время щекотки, залпом выпить целую бутылку колы, дотронуться пальцем ноги до своего носа, сделать смешное фото со спящим соседом и прочие дурачества.

– И что же случилось после?

– В наш решающий раунд я попросил Нелли переодеться стюардессой, пройтись по салону и спеть мою любимую песню We Are the Champions от Queen. Она засмеялась и согласилась, думая, что это будет забавно. Но когда она ушла добывать костюм и переодеваться, наш авиалайнер попал в воздушную яму. Это был резкий и неожиданный пик турбулентности, который заставил самолёт трястись и резко терять высоту. Шум, смешанный с криками паники, заполнил кабину. Я вскочил с места, призывая Нелли, но она не ответила мне – или я в хаосе не услышал её голос. Свет в салоне мигал, маски для кислорода выпали из отсеков, а предметы начали падать с полок… «Нелли! Нелли! Вернись! Вернись ко мне!» – кричал я вопреки советам безопасности и успокаивающему голосу пилота о том, что ситуация под контролем. От очередного резкого толчка пола под ногами я потерял равновесие и больно стукнулся головой о впереди стоящее сиденье. Это было последнее, что я запомнил до того, как очнулся уже на земле в покорёженном лайнере. Осознав, что случилось, не обращая внимания больше ни на кого и ни на что, первым делом я ринулся на поиски Нелли.