Образ жизни, который мы выбираем

Есть еще одна, последняя причина того, почему абсолютная правдивость совершенно необходима. Причина эта кроется в неизмеримом значении строгого реализма для всего нашего духовного здоровья, да и вообще для нашего отношения к жизни. Да, в жизни нам нужен идеализм, духовное возвышение над действительностью, вера в высший мир по ту сторону той действительности, которую мы воспринимаем нашими органами чувств и разумом. Но только тому дано подняться до того высшего мира, кто с бескомпромиссной и самоотверженной любовью к правде проникает в действительность, учитывая в своих взглядах на жизнь и своем образе жизни все факты этой действительности. Тот, кто хочет с помощью иллюзий и самообмана подняться над действительностью, того она неизбежно принудит подчиняться всем ее низменным требованиям и жестоко накажет теми самыми фактами, с которыми он играл в прятки. И кто в строгой школе действительности так и не научился неумолимо жертвовать своими субъективными представлениями, желаниями и фантазиями ради верности истинному положению вещей, тому и в небесных делах не стать смиренным сосудом истины. Его субъективные представления и склонности наверняка, как разросшийся сорняк, заглушат его и без того небольшой внутренний опыт и совсем уж не дадут пробиться голосу возвышенного просвещения, идущему от священных традиций.

Идеализм, не подкрепленный твердым стремлением к добросовестной наблюдательности, объективности, уважительному отношению к фактам, точности в передаче услышанного и увиденного ведет к идеалистической нечестности, легкомыслию, недостатку ясного осознания своей ответственности. Некоторые утопические современные взгляды на жизнь, важно именующие себя «реалистической философией», относятся к области неосоз-нанной «лжи от буйной фантазии», то есть являются результатом полного отсутствия энергичного наблюдения за самим собой и за жизнью, вытекая из совершенно неопределенного идеализма, не прошедшего школу реалистической точности. Без лояльности по отношению к трезвой действительности человеку так же невозможно отойти от собственного эгоизма, как и без лояльности к идеалу. Иными словами, без воспитания в себе чувства реальности идеализм становится лишь выражением себялюбия и необузданного субъективизма: человек хочет жить только своими иллюзиями, самообманом относительно самого себя, приукрашивать себя, следуя лишь собственным фантазиям. Этот самообман, эта трусость перед реальностью, это духовное мошенничество нередко обнаруживаются у идеалистов, страдающих нервными патологиями, которые слишком слабы, чтобы всерьез разбираться с действительностью и воспитывать свое фантастическое мышление с помощью объективной реальности.

Кто-то скажет, что реализм заложен в человеке природой и не требует особого воспитания. Это в корне неверно. Тот, кто в тихие мгновения самопознания уяснит для себя, сколько всяких заговоров затевается в человеческой душе против чувства реальности, как многогранно наше подспудное стремление к фальсификации истинного положения вещей, поймет, что подлинная верность фактам требует гораздо больше твердости характера, чем голый смутный идеализм. Он поймет, что, только дав обет в постоянной приверженности реальности, сможет задушить в себе обманщика и афериста. И когда немецкий философ Шопенгауэр говорит, что настоящий поэт должен быть как царь Эдип, все время задающий вопрос за вопросом, даже если это грозит ему чем-то ужасным, то это напоминает нам, как трудно человеку вынести правду и насколько необходима неподкупная и правдолюбивая совесть, чтобы преодолеть осознанное и неосознанное стремление к (само)обману, вновь и вновь поднимающееся из темных глубин, где живут инстинкты. Мы прибегаем к фальсификациям из тщеславия, себялюбия, трусости, беспокойства за других, из хвастовства, стремления к сенсации, от инертности. И хуже всего, когда мы делаем это от жажды дешевого самоуважения. Да, мы такие, и все же весь наш внутренний рост решительным образом зависит от того, станем ли мы реалистами по отношению к собственному внутреннему состоянию! Но чтобы сломить власть гордыни и самодовольства, чтобы действительно увидеть свое настоящее лицо и признать все, что мы видим, совершенно необходимо принять великое и безоговорочное решение в пользу правды. Таким образом, и здесь становится очевидным, что чрезвычайное нравственное значение неподкупного чувства реальности – это, пожалуй, глубочайший и решающий довод в пользу воспитания в себе абсолютной правдивости.

Чтобы воспитать в себе точность в передаче того, что есть на самом деле, лучше всего потренироваться на самых незначительных привычках – например, побороть в себе страсть к преувеличению. Американский психолог Стэнли Холл совершенно справедливо говорит о значении такой борьбы для формирования характера: