Обреченная любить

Очертания предметов дрожали и расплывались. Мир таял, превращаясь в иллюзию, зато девушка под ним была реальна как никогда. Они одни, вдали ото всех, кругом тишина, нарушаемая лишь ее тихим, размеренным дыханием и его — хриплым и частым. Как не потерять головы? Удержаться в рамках, о которых даже вспоминать не хочется. Сет мог пойти на поводу у своего и ее желания, но куда это приведет? Нет, хотя бы один из них должен быть ответственным. Помнить и о разнице в возрасте, и о том, что их ждет.

Сет избегал чувств. Какой смысл привязываться, если в итоге или он умрет, или тот, кто ему небезразличен? Последние одиннадцать лет он воспринимал эмоции как балласт, от которого безжалостно избавлялся. Сет достиг вершины в этом искусстве. Так было до тех пор, пока в его жизни не появилась Криста.

Он резко и как-то неловко отдалился, чуть не потеряв равновесие. Встал, одернул рубашку, чувствуя слабость в ногах. Потянулся за рединготом на спинке стула, силой выкидывая из головы неподобающие мысли. Прочь! Он не будет думать о Кристе. По крайней мере, не в таком ключе. Совершенно точно не в таком.

Стоя спиной к кровати и застегивая пуговицы, он окинул взглядом комнату. Что-то было не так. Сет застыл. В башне царил порядок. Поверхности блестели чистотой — ни пылинки. Вещи пропали с привычных мест. И как теперь здесь что-то найти? Но главное исчезли мотыльки. Когда-то Амброуз подарил ему несколько, чтобы охраняли его сон. На сон они, конечно, не влияли, зато неплохо отпугивали незваных гостей. Тинан улепетывал из башни, вереща как девица, когда одна из крупных особей села ему на плечо. Криста лишила Сета такой забавы.

Девушка по капле просачивалась в его жизнь, грозясь занять ее всю без остатка. Ему вдруг стало страшно, словно его приперли к стенке и приставили нож к горлу. Бежать подальше и поскорее, пока еще не поздно. Но прежде — Сет мстительно улыбнулся — он устроит девчонке веселое утро.

Набрав в легкие воздуха, крикнул:

— Какого Вела здесь случилось?

Криста, подскочив на кровати, ответила:

— Я убралась. Красиво, правда?

Спросонок она была размякшая, нежная. Глаза с поволокой смотрели доверчиво. Милая, сладкая девочка. Кричать на нее — кощунство, но он и без того был слишком добр с ней в последнее время. Разбаловал. Пора это исправить.

В перепалке Криста ему не уступала. Нега слетела с нее вместе с остатками сна, и котенок превратился в тигрицу. Как у нее только получается парой слов доводить его до бешенства? Она та еще головная боль. Вредная, упрямая девица. Так бы и сгреб ее и… что? Выпорол? Воображая процесс, он испытал далеко не преподавательские чувства.

Пока фантазия не зашла слишком далеко, Сет рыкнул на Кристу. Она предсказуемо пустилась в бега, но он схватил ее за косу. Чересчур длинная, та уже не раз сослужила девушке плохую службу, но язык не поворачивался потребовать ее отрезать.

— Стоять! — рявкнул он.

Криста не удержала равновесие и повалилась на него. Сет не отказал себе в удовольствии обнять девушку. Наклонился, вдохнул аромат роз. Тянуло поцеловать нежную кожу за ухом, но он не мог себе этого позволить. Взамен провел губами по волосам, едва прикасаясь, чтобы Криста не почувствовала. Приказал:

— Верни мотыльков. Иначе пожалеешь о том, что тебя не запечатали еще на юге.

Девушка вздрогнула и расслабилась, разом прекратив сопротивление. Эта ее покладистость, готовность подчиняться заводила, пожалуй, сильнее строптивости. Сет поспешно отпустил Кристу.

— Даю тебе сутки. Я приду завтра утром. Чтобы к этому времени, мотыльки были на месте, — заявил он и ретировался как последний трус. Побыть вдали от нее — вот что ему сейчас нужно.

Позорно спасаясь бегством, он столкнулся в коридоре с Амброузом. Старейшина тут же заметил, что с ним что-то не так, и пригласил к себе.

— Опять срыв? — старик суетился, заваривая успокоительные травы.

— Вовсе нет.

— Не ври. Ты возбужден. «Тот, кто внутри» снова пробовал твою оборону на прочность?

— Ничего подобного, в последнее время он ведет себя тихо.

— Но я же вижу, — Амброуз нахмурился. — Говоришь дело не в нем. Неужели на Кристу опять напали?

— Удивительно, но нет. Не нравится мне это затишье. Чувствую, скоро будет буря.

— Тогда, может, причина в самой девушке?

— Причем тут она? — ощетинился Сет.

— Точно в ней, — сделал вывод Амброуз. — Я должен был это предвидеть. Она довольно мила, и вы проводите вместе много времени.

— И что с того?

— А то, что даже у тебя есть сердце… и другие мужские органы.

Сет скрестил руки на груди:

— Я повторю вопрос: и что с того? Мне не двадцать, я себя контролирую.

— Это до добра не доведет, — Амброуз дал ему отвар. — Не нравится мне, как она на тебя влияет. Не стоило брать ее в ученицы.

— Раньше ты говорил по-другому.

— Мои взгляды изменились. С помощью Игниса мы бы справились с этой тварью самостоятельно.

— Мы пробовали, ничего не получилось. Не переживай. Ей недолго осталось на меня влиять.