Обреченная (СИ)

То, что теперь ты боишься и проживёшь этот год в страхе? Я не хотел тебе такой жизни, понимаешь? — я повернулась к нему и увидела то лицо, которое могло быть милым, добрым и влюблённым, но было искажено болью. Я видела, что и он не врал, но я злилась на него. Да, именно злилась. Но мой мозг издавал импульсы телу, чтобы я срочно уткнулась в его грудь, обвила руками его талию и просто плакала. Он был прав. Я боялась. Я боялась, что теперь я не смогу выйти из дома, потому что на любом углу улицы меня могла сбить машина, я могла упасть прямо в какую-нибудь неожиданно появившуюся яму или просто заболеть и умереть.

Моя жизнь не станет такой, какой она была до появления этих двоих. Она стала опасной, страшной и напряжённой. Я была уверенна, что Лиззи теперь не успокоилась бы, пока не наложила бы на меня заклинание защиты, которое действительно подействовало бы. Всё поменялось. Всё стало совершенно другим.

— Ты прав, Гидеон. Ты прав, я боюсь. Мне осталось жить не год, мне осталось жить неопределённое количество дней, а, возможно, и часов, ведь кто знает, что со мной может произойти завтра? Никто от смерти не застрахован, — сказала я, когда мои слёзы уже закончились и остались лишь боль, тревога и страх. Не зная, как я зайду сейчас в дом к мои подругам с заплаканным лицом, я повернулась к Роберту, посмотрела в его прекрасные карие глаза, где я могла найти успокоение, повернулась обратно к блондину и добавила: — Я хочу некоторое время провести наедине с Лили и Кейтлин. Это всё, чего я хочу. Прошу вас, не беспокойте меня, пока я сама не захочу этого.

— Чер… — начал Гидеон, но я положила палец на его рот и сказала немного грубым тоном:

— Неужели это так сложно? Ты уже уезжал почти на месяц, сейчас я прошу дать мне время, иначе и мне придётся точно так же взять и уехать. И большая просьба, убийства в моём квартале не устраивать, Роберт сделал правильно, что рассказал мне то, что касается моей жизни.

Мне было больно это говорить, ведь я не только ему причиняла боль, но и себе. Я зашла в дом, закрыла дверь и спустя несколько секунд упала у двери и заплакала. Я не знала, что мне теперь делать. Моя жизнь могла скоро оборваться. А я даже не завела детей, не выполнила столько дел, которые я распланировала на всю свою жизнь. Как это переживёт Лиззи? Как это переживут сёстры Льёнсон? Как переживёт это Гидеон? Как это перенесу я? Страх сковал меня, сердце разбилось на множество частей, и только мои уши давали мне знать, что я не одна, по крайней мере, в этом доме. Вниз по лестнице уже спускались девочки, и, когда увидели меня заплаканную, сидящую рядом с входной дверью, кинулись ко мне с вопросами, почему я плакала сидя у входной двери и что у меня случилось. Я не могла рассказать им то, что произошло, ведь за шторкой страха за мою жизнь крылось множество секретов, которые я поклялась никому не рассказывать. Хотя хотелось кому-нибудь прокричаться, высвободив все эмоции наружу. И на эти вопросы я ответила лишь одной фразой, которая всегда спасала меня в похожих ситуациях с Эдисоном:

— Никто не знает, какого это удариться мизинчиком прямо об край двери? Нет? И не надо знать.

На мой ответ Лили и Кейтлин лишь улыбнулись, обняли меня и мы, захватив сок с кухни, направились в комнату. Кажется, именно этой ночью я превзошла себя в актёрской игре, показывая подругам, какая я счастливая, зная, что на душе у меня было всё очень плохо. Я надеялась, что они никогда не узнают и не почувствуют такую боль и этот страх, что чувствовала я.

На время нашей ночёвки я постаралась забыть всё то, что рассказал мне Роберт и что подтвердил Гидеон. Это давалось с трудом, но рядом с сёстрами Льёнсон мне было спокойно, и забыть это всё на время давалось легче, чем обычно. Ночь была великолепна. Мы смотрели сериал, который, как оказалось, мы любили все, смотрели самые разные по описанию и жанру фильмы, наши закуски в эту же ночь растворились в наших желудках, хотя еды было невероятно много. Наше счастье заглушил сон уже под утро.

Дни шли незаметно. Меня окутала неминуемая осенняя депрессия. Странно, почему она осенняя, ведь только частично в этом были виноваты осень и неприятная погода за окном. С подругами я больше не виделась, а Гидеона я сама не хотела видеть. Я не понимала того, почему он скрывал от меня это. Может, он и хотел меня защитить от моего же страха, но куда больнее было узнать это от друга, который действительно стремился меня защитить, даже если на пути встанет боль, которую сложно чем-то заглушить.

В этот осенний день, когда на календаре было уже 7 сентября, я сидела дома. Лиззи работала, а в свободное время ходила на свидания с Алеком. Я искренне радовалась за неё, ведь она столько всего пережила за последнее время после моего возращения.

Она заслужила быть хотя бы иногда счастливой и отвлекаться от внешнего мира и ужасной погоды во время этих волшебных свиданий, что ей дарит её бойфренд.