Обреченные королевства

Король Корвин повернулся к вождю Базилию:

– Мне известно, что Пелсия гордится своей независимой государственностью. Вы никогда не просили нашей помощи, да мы и не предлагали. Поверь, вождь, я в самом деле не подозревал, насколько тяжко вам в последнее время.

По мнению Йонаса, это была наглая ложь, но он предпочел проглотить ядовитые замечания, уже повисшие на языке.

– Мы – гордый народ, – сказал вождь. – Мы пытались справиться сами.

Король Гай кивнул:

– Я был просто потрясен, узнав, с каким мужеством пелсийцы переживали годы неурожая. Мое сердце кровоточит от зрелища их страданий. Полагаю, настало время все изменить.

– И что же ты предлагаешь? – спросил Корвин. Когда он обращался к королю Гаю, в его голосе проскальзывала неприязнь. – Следует ли нам оказать им помощь? Собрать деньги, одежду? Направить караваны со съестными припасами? Открыть границы для свободного перемещения между странами? Между прочим, пелсийцы много лет браконьерствуют и крадут скот в наших пределах. Следует ли мне закрыть на это глаза?

– Будь наши границы открыты, не стало бы ни браконьерства, ни покраж. В глазах закона это выглядело бы иначе.

Король Корвин сложил пальцы домиком, глядя на Гая через стол.

– Что ж, я готов обсудить все, что вы с вождем сочтете нужным.

– Можно было бы и обсудить, – сказал король Гай. – Лет этак двадцать назад, когда правил еще мой отец. Однако времена изменились.

Король Корвин смотрел на него с плохо скрытой враждебностью.

– Тогда чего же ты хочешь?

– Перемен, – просто ответил король Гай. – Самых решительных.

– Например?

Король Гай откинулся в кресле.

– Мы с вождем Базилием намерены забрать Оранос и разделить его поровну между собой.

Король Корвин некоторое время молчал, глядя на двух других правителей. Потом его губы раздвинулись в улыбке, открывая ровные белые зубы, и он рассмеялся:

– Ох, Гай! А я и забыл, как ты любишь добрую шутку!

Король Гай ответил без улыбки:

– Я не шучу.

Лицо короля Корвина сделалось ледяным.

– Итак, я должен поверить, что ты стакнулся с этим вождем, чтобы отнять у меня державу и поделить ее? Да ты за глупца меня держишь. Нет, причина совершенно иная. Чего ты в действительности здесь ищешь? И почему именно сейчас, Гай? После стольких-то лет?

– А почему бы и не теперь? – ответил король Гай коротким вопросом.

Король Корвин едва ли не с жалостью посмотрел на вождя Базилия:

– И ты доверился ему в таком важном деле?

– Полностью, – ответил тот. – Он доказал мне истинность своих намерений, причем способом, на который отважились бы немногие. Он почтил меня истинной жертвой. Для меня его слово – золото.

– Значит, нет у тебя ни капли ума. – Король Корвин оттолкнул кресло и встал. – Наша встреча окончена. У меня слишком много забот, чтобы выслушивать всякую чепуху.

– Мы даем тебе единственную возможность выслушать наши условия и принять их, – невозмутимо проговорил король Гай. – Прояви же мудрость, Корвин. Твоей семье не причинят вреда. Вам предоставят новый дом и щедрое содержание. Нет никакой причины проливать лишнюю кровь.

– Все, к чему ты прикасаешься, Гай, оказывается замарано кровью. Вот почему тебя уже десять лет не хотят здесь видеть.

Корвин повернулся к двери, и стражник распахнул ее перед ним.

– У нас твоя дочь.

Плечи оранийского короля словно окаменели, он медленно обернулся. Раздражение на его лице сменилось чем-то куда более грозным.

– Я не вполне расслышал…

– Твоя. Дочь. Клейона, – раздельно и очень ясно выговорил Гай. – Как я понял, ее обнаружили в Пелсии странствующей без должного эскорта. Не очень предусмотрительно для принцессы, а?

Йонас изо всех сил старался сохранять бесстрастное выражение. Наконец происходило то, чего он так долго ждал, то, ради чего лишил себя удовольствия расправы над Клео. Сейчас ей пообещают оставить жизнь и тем купят лучшее будущее для его, Йонаса, страны, для его семьи.

– Не стоит отпускать юных дочек путешествовать в одиночку по чужим странам, – сказал король Гай. – Однако тебе не о чем беспокоиться. Я сам буду ручателем ее безопасности.

– Ты смеешь мне угрожать? – тихо и страшно проговорил король Корвин.

Король Гай развел руками.

– Все очень просто, – сказал он. – Мы вернемся сюда с объединенным войском, и ты просто нам сдашься. Тогда не пострадает никто.

Пальцы короля Корвина так стиснули дверной косяк, что Йонас всерьез ждал – вот-вот полетят щепки.

– Если с головы моей дочери упадет хоть волосок, я вас своими руками на части порву.

Король Гай сохранял полное спокойствие.

– Могу ли я замышлять дурное против твоей младшенькой, Корвин? Я сам отец и знаю, какова родительская любовь. К слову, мой старший, Магнус, день ото дня становится мне все более надежной опорой. Прямо сейчас он совершает нечто очень важное для меня, и я им очень горжусь. Уверен, и ты гордишься дочерьми. У тебя ведь их две, не так ли? – Лимерийский король нахмурился. – До меня дошла весть, что старшая занемогла, но она ведь поправится?

– Эмилия прекрасно себя чувствует.

Оранийский король лгал – Йонас понял это по глазам.