Обрести себя

На самом деле Доска почета, о которой шла речь, уже готова. Фэнел успел ее оформить и украсить в эти несколько дней. Доска стоит себе в клубе и ждет, когда ее повесят на видном месте. Кроме великолепного слуха, Фэнел одарен еще и сноровкой рисовать, плотничать. И вообще, он мастер на все руки. Если б еще и ум, чтобы использовать свои способности как надо, далеко пошел бы парень. Не зря говорят бог дал, да не знал кому. Голова его занята только Анкой, а все остальное словно не существует. Все его таланты спрятаны и лежат без дела, так у скряг пропадает добро, а сами ходят в обносках. Счастье, хоть Влад заставил его немного расшевелиться, а то и способность рисовать плесневела бы.

У клубной работы нет конца, каждый день что-нибудь новое. Особенно много забот у художника — фотомонтажи, диаграммы, стенгазеты, стенды, графики. Нескончаемая цепь. Когда бы Фэнел ни приехал домой, Влад сразу же находит ему работу. Отказать Владу нельзя, ведь через него можно приблизиться к Анке, он может замолвить за него словечко. Если бы не Анка — увидел бы Влад Доску почета, как свои собственные уши! Все из-за нее. И какая Доска получилась — хоть на выставку отправляй. Нельзя же повесить портреты передовиков деревни на каком-нибудь неструганом щите! И работал над ней Фэнел, как одержимый. Зато и получилась на славу, не пройдешь мимо, не взглянув. Фэнел уверен, что даже самый никчемный человек деревни Андронаке Секарэ, увидев это чудо, обязательно разинет рот и, потрясенный, скажет:

— Вот это да! Интересно, чья работа?

Эта самая Доска — крупный козырь в руках Фэнела. Она позволяет ему разговаривать с Владом независимо. В конце концов, что такое Влад? Обыкновенный завклубом с очень посредственными способностями, хотя и задирает нос, словно он по меньшей мере министр.

— Фотографии не забыл? — слегка капризно спрашивает Фэнел.

— Ты с кем имеешь дело?

— А что? Мог бы и не взять.

— Милейший, запиши себе на лбу: Влад никогда ничего не забывает. Сыграем партию?

О, Влад — пламенный игрок. Его можно не кормить целыми днями, если у него есть партнер в шахматы. Беда только, в Трех Ягнятах все заняты и шахматы оставлены на забаву детям. С ними прикажете играть? Поэтому проблема противника за клетчатой доской для Влада — первостепенная. Но Фэнелу не до этой интеллектуальной игры, ему бы скорее отделаться от Доски почета. Он флегматично защищается:

— Давай закончим одно, а потом примемся за другое.

Доска почета необычна, ее форма отдаленно напоминает лемех плуга, сверху она украшена орнаментом, главный мотив которого — колосья. В Доске семнадцать аккуратных вырезов, где под стеклом будут красоваться фотографии передовиков. Влад вытащил пачку портретов и вместе с Фэнелом стал вставлять их в рамочки в соответствии с чинами и уровнем почета. И вдруг он выругался — колоритно и витиевато.

— Чего ты? — удивился Фэнел.

— Не помещаются снимки, не видишь!

— Как так?

— А вот так. Нахвастались раньше времени, а все зря. Смотри, сколько рамочек? Семнадцать. А я тебя просил сколько прорезать? А? Восемнадцать. Куда теперь один портрет клеить прикажешь?

— Не может быть!

Фэнел пересчитал отверстия для снимков, медленно перебрал фотографии. Пришлось согласиться — правда на стороне Влада. Ошибся. На некоторое время его охватывает бессильная злоба, отчаяние, он забывает даже об Анке. Выходит, зря только трудился, морочил себе голову. Все на ветер. Влад дал ему время полнее пережить позор и потом стал демонстрировать свой незаурядный ум:

— Что я тебе говорил?

— Говорил, говорил! Почему сам не сделал, раз лучше знаешь? Сказать просто! А тут художественная форма, гармония…

— Подумаешь, гармония!

Слова Влада полны сарказма, выражение лица такое, словно он хочет сказать: «С кем я связался, дурак? Ему же доверить телят пасти и то нельзя». Самолюбивый Фэнел вспыхнул:

— Не смейся, а то съезжу раз…

— Ну-ну, — понимающе успокаивает Влад. — Стоит ли портить такое утро? Это же пустяк.

— Ничего себе пустяк. Столько труда угробили.

— Не хнычь, все исправим.

— После дождичка в четверг. Мне осталось всего два дня отпуска.

— Счастливого пути.

— А совесть? Я ведь взялся сделать.

— Спокойно. Влад всегда найдет достойный выход.

— И здесь выпутаешься?

— Безусловно.

— Хотел бы я знать как.

— Выбросим одну фотографию, и финита ля комедиа.

— А можно?

— Ну и простофиля ты! Что я — на лоб ее себе приклею, если места не хватило. Гармония!

— Ну, если ты говоришь…

— Не говорю — отвечаю. Давай сюда снимки. Вот так. О председателе речи не может быть. Может быть, бухгалтера? Нет, оставим. Все же отец финансов. Бригадир Арион Караман. С удовольствием отложил бы, да, к сожалению, он мой тесть и я обязан его уважать. Дальше кто там? Гэная? Птичница. Оставляем. Попробуй свяжись с ней — у нее язык как бритва, загонит в могилу. Иляна Караман, колхозница. Если ее выброшу — жена глаза выцарапает. Сестра! А кровь людская, как известно, не водица. Хочешь услышать хороший совет? Когда придет пора жениться, бери жену из детдома. Да еще из самого дальнего места. Родственники — это неразрешимая проблема. Пошли дальше. Кто там еще?