Обретение силы

Выговорившись, остад продолжил ехать рядом, не ожидая ответа от Зари. Они молчали. Зари хотел ему возразить, но вновь покосился на темно-синие и угольные всполохи, так и вьющиеся вокруг фигуры почтенного Рушана, и передумал. В его словах не было смысла. Разве этот человек поймет, что возможно абсолютное доверие, разве он сможет когда-нибудь сам стать перед страшным чудовищем, защищая своего ученика, как сделал его отец? Зари сомневался. Но тут же он вспомнил встреченное им существо и крохотный огонек в самой глубине души.

— Все возможно, — произнес мальчик вслух, отвечая на свои мысли, но остад его услышал и важно покивал.

— Все так и будет, Зари. Я знаю очень многое.

Мальчик в этом не сомневался. Как бы он хотел, чтобы именно такой знающий человек объяснил ему все происходящее, но все внутри так и вопило о том, что доверять остаду Рушану равносильно самоубийству.

Шакир проснулся, и тут же наставник Избранных отстал от их повозки, заговорив с кем-то.

— Зари, тебе надо поспать. Иди, теперь моя очередь, — отец взял поводья из рук мальчика и покосился на остада, — он о чем-то спрашивал?

— Нет. Рассказывал истории, отец, ничего особенного.

— Хорошо.

Зари откинулся на расстеленные шкуры и с удовольствием потянулся. В какой-то момент он потерял счет дням. Сколько они едут? Сколько еще осталось? Мальчик шумно выдохнул, всматриваясь в небо. Утешая себя мыслью, что все решится дома, он уснул.

* * *

Наступил седьмой день пути, и Зари проснулся бодрым и отдохнувшим. Отец, как и раньше, пожалел его и не будил долгое время. Теперь же, когда мальчик проснулся, он увидел, что караван остановился, и люди суетливо ставят легкие палатки, готовят снедь и чистят животных.

— Погонщики говорят, что сегодня будет особенно жаркий день, — сказал Шакир, — поэтому нам с тобой нужно позаботиться о животных. Натянем ткань, и хоть так их укроем.

Мальчик кивнул и бросился помогать, но Шакир, улыбаясь в усы, протянул сыну глиняную кружку с молоком и лепешку.

— Ешь, дела успеют.

Мальчик сел на горячий песок и неторопливо поглощал завтрак. Он видел, что некоторые даже переворачивали повозки на бок, чтобы хоть так создать подобие тени, однако, вряд ли это могло существенно помочь. Куда ни брось взгляд — не было ни единого кустика, камня, не говоря уже о деревьях.

Когда с едой было покончено, Зари начал помогать отцу, и они довольно споро управились со всем. Во всяком случае, буйволам точно было хорошо. Пришла пора позаботиться и о людях.

— Воды осталось не очень много, будем ее беречь, Зари.

Эта новость была ожидаемой, но при виде парующего воздуха, становилось не по себе.

— Оставшиеся дни мы будем передвигаться только ночью и рано утром, днем будем давать животным отдых, иначе рискуем не добраться домой.

Зари кивнул и укрылся тонким белым полотном. Оно приятно холодило кожу и не позволяло сгореть под страшным светилом.

— Осталось совсем чуть-чуть, сын, потерпи. Как только приедем, сразу же искупаемся в нашем любимом Корэ.

Зари улыбнулся, вспомнив ласковую и такую прохладную воду в небольшом ручейке в самом центре оазиса.

— Да, это было бы просто здорово!

Зари видел, что люди, устроившись, легли отдыхать, и лишь десяток погонщиков охраняли скот, да присматривали за всем караваном. Сам же Зари проснулся совсем недавно и отдыхать не хотел.

К их палатке подошел остад Рушан с флягой воды.

— Прошу, возьмите, — он протянул сосуд с водой.

— Благодарю, почтенный остад, — Шакир не спешил принимать этот дар, — но у нас всего в достатке, оставьте себе, ваш путь на порядок дольше, чем наш.

— О, за меня не стоит волноваться, не заставляйте меня стоять с протянутыми руками.

Шакир все же взял кожаную флягу и почтительно поклонился, но Зари заметил, что отец положил ее как можно дальше, очевидно, собираясь воспользоваться этой водой только в случае крайней необходимости.

— Вы не против моего соседства? — остад не ожидал ответа и уже усаживался на расстеленные поверх бревен покрывала. Над головой едва-едва колыхалась ткань, укрывавшая их от жара. — Да уж, тяжело вам приходится, — оглядев их палатку, произнес наставник, — а сыну-то вашему и подавно, совсем юный.

— Вы правы, почтенный остад, — не стал спорить Шакир и протянул гостю блюдо с лепешкой и засоленным мясом.

Остад Рушан мельком взглянул на угощение и оторвал от лепешки мизерный кусочек, и стал мять его подушечками пальцев.

— То ли дело жизнь в крупных городах. Вы, наверное, думаете, что Безымянный огромен, по сравнению с вашим оазисом?

— Нет, почтенный, мы знаем, что империя велика и…

— Велика — не то слово! — перебил Шакира остад и все же проглотил отломленный кусочек. Шакир вежливо внимал наставнику, ничем не выказывая раздражения. Зари чувствовал этот непоколебимый монолитный стержень в отце и не переставал удивляться его спокойствию и мудрости.

— Расскажите о вашем оазисе, — вдруг спросил наставник, улыбаясь, — наверное, удивительное место.

— Так и есть, почтенный, там всего вдоволь для жизни, — размеренно отвечал Шакир, — мы ни в чем не нуждаемся.

— А есть ли там школа для детей?

— Конечно. Мой сын умеет читать и писать.