Обретение Смарагда Севера (СИ)

   Когда луна полностью взошла, открылась завораживающая картина ночной жизни леса.

   Повсюду высились массивные колонны древесных стволов в несколько локтей толщиной. Раскидывали перистые листья папоротники выше человеческого роста. Длинные бороды лишайников с оранжевыми огоньками светляков свисали с ветвей. Поваленные стволы усеивали разноцветные пузыри грибной поросли, между ними медленно скользили прозрачные тела огромных сколопендр. Высоко над головой с тихим шелестом перелетали с дерева на дерево невидимые в ночном мраке создания. Боковым зрением замечалось скольжение в густом кустарнике чьих-то стремительных тел, слышались глухое урчание и писк. Многолетний лиственный ковер на земле шевелился местами, будто кто-то выглядывал из подземных нор.

   Издалека донесся глухой, но вполне отчетливый ритмичный звук.

   Я резко остановился. Барабаны?

   Не удавалось определить, откуда доносится звук - его источник как будто гулял в ночной чаще, оказываясь то спереди, то сзади, то в стороне. При этом он оставался все в таком же отдалении. Я снова двинулся вперед, теперь еще медленнее, пристально вглядываясь в ночь.

   Вскоре почва под ногами начала подниматься все сильнее, а это скорее всего означало, что я взбираюсь на холм. Мелькнула мысль, что с рассветом можно будет найти дерево повыше, залезть на него и с возвышенности осмотреть окрестности. Я прибавил ходу.

   Заросли становились все гуще, подлесок здесь оплетали какие-то ползучие лозы. Их жесткие стебли покрывали колючки и крючья, которыми они цеплялись за одежду и волосы. Из-за этого каждый шаг давался ценой немалых усилий.

   Вдруг послышалось громкое шипение. Я посмотрел вниз и увидел, что едва не наступил на черный клубок змей. Рептилии шевелились и раскрывали пасти. Медленно отойдя в сторону, я увидел, как клубок тронулся с места покатился вниз по склону. Протер глаза, но это не помогло -- мимо прокатился еще один такой же клубок, потом еще два.

   Почему-то мне показалось разумным продолжить путь в прежнем направлении. Возможно, я решил, что так хотя бы не буду пересекать путь змеиных клубков, что продолжали катиться с горы один за другим.

   * * *

   Прошло около получаса осторожного подъема, заросли начали редеть и в какой-то момент совсем расступились. Я вышел на открытое место.

   На вершине холма или горы не было почти никакой растительности. Она будто в страхе сбежала отсюда. Лишь одно дерево возвышалось посреди голого участка бедной каменистой почвы.

   Такое толстое, что три человека вместе не смогли бы обхватить его ствол, древнее, как сам лес, оно давно лишилось почти всей кроны и части коры. Как будто какое-то лесное чудовище уснуло здесь тысячелетним сном.

   За деревом склон горы отвесно уходил на десятки, а то и сотни локтей вниз. Там простиралось полотно звездного неба и висел шар луны, наблюдающий за седым ночным лесом внизу равнодушными глазницами кратеров.

   Отовсюду раздавалось знакомое шипение. Приглядевшись, я увидел, что пространство вокруг дерева кишит змеями. Поневоле замер, боясь привлечь их внимание. Змеи сползались в клубки, которые начинали катиться к краю плеши и исчезали во тьме зарослей.

   Приблизительно через четверть часа число змей уменьшилось настолько, что, проявляя осторожность, я смог пересечь пустырь. Хотел было подойти к краю обрыва, но невольно задержался у дерева. Мое внимание привлекла одна необычная деталь: ствол дерева от самых корней до высоты приблизительно в пять локтей покрывали странные крупные наросты.

   Подойдя и глянув на "наросты" поближе, я отпрянул в ужасе. Ствол дерева кто-то увешал человеческими скелетами: в свете луны белели обнаженные ребра, скалились через пеньку бесцветных волос черепа. Скелеты оплетали какие-то черные лозы, они не позволяли останкам рассыпаться на части. Тем не менее, со многими из них это уже произошло, так как земля под деревом оказалась усыпана множеством костей.

   Я принялся осторожно обходить дерево, рассматривая то, что осталось от жертв неведомых сил леса. Здесь были охотники и лесорубы, солдаты и крестьяне, мужчины и женщины. Я мог определить это по остаткам их одежд.

   И тут я остановился, как вкопанный. Передо мной был старый плащ с знакомыми заплатами и медной застежкой в виде ладони с растопыренными пальцами. Из под ветхого капюшона с прорехами глянули на меня пустые глазницы костяка, который, без сомнения, лежал на этой вершине не первый год...

   Вдруг послышался треск. Как будто лопнула старая сухая древесина. Поначалу я замер от страха, но потом пересилил себя и начал медленно, шаг за шагом, обходить дерево в обратную строну. Достиг той его стороны, что была обращена к лесу и увидел, что огромная вертикальная трещина рассекла ствол от корней до самых остатков кроны.