Обретённая память

Дженет была долгоносиком, то есть плотоядной формой жизни, которая просочилась сквозь Разлом в кардиффскую канализацию. Время от времени один или несколько долгоносиков выходили на поверхность, и иногда у них появлялся вкус к чему-то отличному от диеты из отбросов, которая обычно помогала им выживать.

— Эй, Оуэн, — сказала Гвен, входя в тёмный и узкий коридор, который тянулся вдоль камер. — Что ты тут делаешь?

— Я пишу мюзикл о своей работе в Торчвуде, — ответил Оуэн. — Я назову его «Weevil Rock You»[6].

— О, Оуэн, это не смешно, — со смехом произнесла Гвен. — Что ты на самом деле делаешь?

— Наблюдаю за Дженет, — сказал он. — С ней что-то не так.

— С ней?

— С ней. С ним. Какая разница.

— И что не так?

Гвен заглянула в клетку. Дженет стояла в углу, сгорбившись, лицом к стене. Время от времени она издавала низкие хрюкающие звуки и скребла одной рукой сырую кирпичную стену.

— Это, — сказал Оуэн. — Она всё время это делает. Каждые двадцать шесть минут. Потом она садится и, может быть, пытается заснуть или ещё что-нибудь, а потом бац — через двадцать шесть минут опять поднимается.

— Ровно двадцать шесть минут?

— Да. Последние четыре часа.

Гвен покачала головой и вздохнула.

— Джек прав, — сказала она. — Мы все сумасшедшие. Сейчас вечер воскресенья, а ты сидишь здесь и наблюдаешь за местным долгоносиком, Тош наверху делает… не знаю, что… то, что обычно делает Тош…

— А Йанто?

— Не знаю. Я не видела Йанто.

* * *

Йанто Джонс сидел за своим компьютером в задней части полузаброшенного Центра туристической информации, который служил прихожей для секретных помещений Торчвуда. Он забросил босые ноги на стол, его галстук унылой змеёй растянулся рядом с открытой коробкой от пиццы, а две верхние пуговицы на его рубашке были расстёгнуты.

— Я вижу, ты расслабляешься? — сказал Джек, выходя из-за двери, ведущей в Хаб. — Ну, по крайней мере, у кого-то есть разумные мысли. Что ты тут делаешь, парниша?

— «Парниша»? — переспросил Йанто. — Не уверен, что мне нравится «парниша» как ласковое обращение. «Секси» — это хорошо, если с фантазией проблемы. «Душечка» — это немного перебор, но «парниша»? Нет. Тебе следует придумать что-нибудь другое.

— Ладно, Тигровые Трусики. Что ты делаешь?

Йанто засмеялся.

— Я… — сказал он, запнувшись, чтобы проглотить пиццу. — У меня Джеймс-Бондафон.

— Что?

— Джеймс-Бондафон. Я смотрю свои любимые фильмы про Джеймса Бонда, в хронологическом порядке.

— Ты фанат Бонда?

— О, да. Он — типичная мужская фантазия, правда? Мужчина, о котором мечтают все женщины, и которым хотят быть все мужчины.

— А ты точно уверен, что не наоборот?

Йанто поднял бровь и откусил ещё кусок пиццы.

— Эй, — сказал Джек. — Я отправляю всех по домам. Здесь ничего не происходит. Разлом по-прежнему даёт минимальные показания. Гвен идёт домой, Оуэн идёт домой, и, думаю, Тош почти закончила.

— Место для нас?

— Ну… — Джек ухмыльнулся.

— Если это не прервёт мой Джеймс-Бондафон. Я только что начал смотреть «Голдфингер»[7] и даже ещё не дошёл до момента, где Ширли Итон выкрасили золотой краской.

— Ну, ладно… Тогда я просто попрощаюсь с Оуэном и Гвен и скажу Тош сворачиваться, и тогда…

Джеку не довелось закончить фразу. Даже если бы он это сделал, сомнительно, что Йанто услышал бы его, потому что в воздухе раздался пронзительный визг сирены.

— Что это? — спросил Йанто, заткнув пальцами уши. — Пожар?

— Джек… — Это была Тошико, она связалась с Джеком через наушник. — У нас вторженец.

* * *

Гвен и Оуэн уходили от Дженет, когда зазвучал сигнал тревоги и они услышали голос Тошико.

— Оуэн, Гвен, вы должны прийти сюда немедленно. У нас вторженец. Быстрее!

Оуэн выскочил за дверь, Гвен за ним. Вместе они бежали по тёмным, сырым коридорам Торчвуда, пока не очутились в Хабе. Тошико стояла у своего стола, бледная и ошеломлённая.

— Что это? — спросил Оуэн. — Кто здесь?

— В подвале кто-то есть, — сказала Тошико. — Я исследовала пульс, а потом… я проверила одну из камер — внизу какой-то мужчина. Где Джек?

В этот момент Джек вошёл в Хаб вместе с Йанто. Увидев босого Йанто в расстёгнутой рубашке, Оуэн повернулся к Гвен и приподнял бровь, но Гвен это не успокоило. Как мог кто-то попасть в подвал? И, что ещё важнее, кто или что там было?

Когда Тошико выключила сирену, Джек подбежал к её рабочему месту и посмотрел на монитор.

— Похоже на мужчину, — сказал он. — По крайней мере, он выглядит как человек. Тош… Как, чёрт возьми, он туда попал?

— Я не знаю, Джек. Я следила за пульсом и сузила диапазон наблюдения до подвала D-4. Там ничего не было, а потом… а потом изображение стало статичным, а когда всё вернулось на свои места, он был там. Я просканировала всё помещение; это точно человек.

На экране был изображён подвал, камера располагалась в верхнем углу. В тусклом свете Джек смутно видел мужчину, который сидел на полу, обхватив руками колени.

— И пульс, — сказала Тошико. — До того он был временным, появлялся и исчезал, но теперь он постоянен. Я думала, что это могут быть электромагнитные волны, как радиация, но я не уверена. Это не похоже ни на один из видов радиации, которые я видела раньше.