Обрученные Венецией

– Познакомьтесь, Паоло, это дальняя родственница нашего рода синьорина Каролина Диакометти, – торжественно произнесла Фоскарини, и Каролина присела в реверансе.

Трудно было не заметить изумление на лице Паоло Дольони, но его причина была неведома ей.

– Удивительно, что я не встречал ее ранее, – прохрипел с каким-то странным сожалением Паоло.

– Очевидно, мой кузен настойчиво прятал ее от ваших глаз, синьор Дольони, – прощебетала с улыбкой Беатриса. – Или же вы слишком давно не встречались с сенатором.

– Отчего же? – он перевел свой взгляд на брюнетку. – Всего несколько часов назад имел честь видеться.

Его пронзало вполне очевидное разочарование и недоумение, разумеется, он узнал Каролину. Однако обе дамы не могли заметить его замешательства, поскольку не видели причин для подобных чувств в его сердце.

– Поразительно, что сенатору Фоскарини удавалось спрятать даму такой ослепительной красоты от венецианского общества! Не слышал я о таком имени в наших краях, – Паоло едва сдерживал в себе нарастающее негодование.

– Каролина – флорентийка, – радостно сообщила Беатриса. – Совсем недавно они с Адриано нашли друг друга и возобновили общение. После смерти своей матушки кузен не слишком общался со своей родней.

– Неужто, Беатриса? – в голосе Паоло ощущалось странное недовольство. – Насколько мне известно, с некоторыми представителями рода Фалько он общался… Помнится мне наша с ним поездка во Флоренцию. Прекрасные, кстати, края, не так ли, синьорина Диакометти? – с напускным почтением, дабы не насыщать обстановку напряженными вибрациями, Паоло слегка склонил голову в сторону Каролины.

На какой-то момент ей показалось, что он отметил данный факт неспроста, словно ему известна правда об ее происхождении. Но синьорина посчитала, что даже если это и так, она обязана придерживаться созданной Адриано версии.

– О! – с восхищением выдохнула Каролина, помахивая перед лицом своим веером. – Флорентийские пейзажи и впрямь впечатляют. Хотелось бы мне, дорогая Беатриса, в благодарность вашему гостеприимству продемонстрировать и прекрасные достопримечательности моего городка.

– И что же этому мешает, извольте поинтересоваться? – в голосе Паоло ощущалась какая-то дерзость, и Каролина ощутила это в полной мере.

– Необходимость моего пребывания рядом с сенатором Фоскарини, – объяснила она. – Внезапная кончина моих дорогих родителей вынудила меня искать утешения в венецианских краях.

Паоло слышал о мятеже в Генуе, но не придал этому должного значения, поскольку на этом моменте сам Адриано не заострял внимания. Да и говорить об этом во время их нечастых и кратковременных встреч не было нужды.

– О, да, синьор Дольони, нашей гостье довелось столкнуться с некоторыми печальными событиями, – отметила с непритворным сочувствием Беатриса.

– Мои соболезнования, – сухо произнес Паоло и тут же перевел свой взор на синьорину Фоскарини, внутренне намереваясь разобраться с Адриано.

Но временами он пронизывал Каролину таким взглядом, что ей становилось неловко. То ли ненависть отражали его глаза, то ли возмущение. Но она не замечала во взгляде Паоло доброту и приветствие. Это заставило ее насторожиться, ибо ее сердце ясно ощущало опасность от этого неприятного человека. Решив оставить этот вопрос на обсуждение с Адриано, Каролина безмолвствовала, наблюдая за непринужденным общением Беатрисы и Паоло, в котором чувствовалась немалая доля кокетства.

– Я смотрю, твоя семья пополнилась родственниками, дорогой друг, – разъяренно и невероятно озлобленно говорил Паоло, примчавшийся на виллу, как только распрощался с Беатрисой и Каролиной после непродолжительной прогулки. – Отчего ты не сказал мне?

Адриано понимал, что осведомленность Паоло играет отнюдь не на его стороне. Но сенатор всем сердцем рассчитывал на поддержку друга, ведь он сам не раз выручал того из политических передряг и любовных авантюр, в которые Дольони умудрялся встревать с замужними дворянками.

– Не было подходящего момента, – кратко ответил Адриано, давая знать Паоло, что отчитываться не намерен.

– Сколько она у тебя? С тех пор, как в Генуе случился мятеж? Прошло более двух месяцев, – в его голосе звучали обида и негодование. – Ты несколько раз посещал Местре и ни разу не заикнулся мне об этом.

– Паоло, я не вижу надобности обсуждать это, – Адриано протянул другу бокал крепленого вина.

– Ты мне не доверяешь? – его глаза гневно сощурились.

– Отчего же? Я просто хотел, чтобы Каролина своевременно узнала о желанной ей правде. А ты в силу своей импульсивности мог вмешаться. Я ведь отлично знаю тебя, Паоло.

– Ты совсем обезумел. А вдруг о ее титуле и присутствии узнает правительство Венеции… или же…

– Паоло, не считай меня глупцом. Каролина здесь по своей воле. С Генуей ее уже ничего не связывает, кроме воспоминаний.

– Ты проявил милосердие, спасая ее, и тем самым подставил свою шкуру под прицел, – гневно произнес Паоло.

– Со своей шкурой, как ты выражаешься, я сам разберусь как распоряжаться, – невозмутимо отвечал Адриано.

Паоло одарил его разозленным взглядом.