Обрыв

Я вошла в залу триумфально, с гордо поднятой головой. Не посмеет прогнать при всех. Возможно, потом накажет за своеволие, но прогнать не сможет. Меня заметили сразу, да и как не заметить в таком наряде? Я выбрала самое соблазнительное платье, самое дерзкое, которое никогда бы не решилась надеть. Я даже не знала, каким чудом оно вообще попало в мой гардероб.

Тонкий черный трикотаж с серебристыми вкраплениями, с разрезами по бокам до самых бедер. Открытая спина, плечи и полное отсутствие нижнего белья. Я распустила волосы, я помнила, как он любил это делать, трогать мои локоны, наматывать на пальцы. Он говорил, что они ему нравятся даже вот такими, не длинными.

И тут же волна мужского внимания, волна едкого любопытства. И я ощутила эти взгляды, эту заинтересованность и блестящие глаза. Ощутила так же и женское раздражение, когда ощущают соперницу на эмоциональном уровне. Как мигающую опасность.

Максим танцевал с той сучкой с короткой стрижкой в обтягивающем черном мини-платье, он единственный, кто еще не заметил моего появления, на долю секунды позже чем остальные. Как раз в тот момент, когда я подала руку его партнеру из США и непринужденно ответила ему по-английски на комплимент, Максим обернулся и… улыбка исчезла с его губ. Она стерлась так же мгновенно, как и почернел взгляд его синих глаз. Осмотрел меня с ног до головы и стиснул челюсти. Он в ярости. Все еще кружит в танце свою партнершу, но не сводит с меня глаз. Наблюдает, как я беру бокал с шампанским из рук его партнера, как кладу руку тому на плечо, когда он любезно предложил потанцевать.

Фрэнк молод, очень симпатичен, у него модная стрижка, безупречно сидящий на нем костюм и этот умопомрачительный налет Голливуда. Он мог бы сниматься для обложек журналов.

Вскоре мы поравнялись в танце с Максимом и его партнершей, которая смотрела на меня с нескрываемым триумфом, и американец, широко улыбаясь, сказал моему мужу:

— Если бы я знал, что у тебя такая красивая жена, Макс, я бы приехал заключить с вами договор намного раньше. Ты счастливчик и редкий сукин сын, отхватить такой бриллиант.

— Еще какой счастливчик. Но я совершенно нежадный счастливчик. Развлекайся, Фрэнки. Моя жена обворожительна во всем.

— У вас свободные отношения? — удивился американец. — Если это так, то я бы украл тебя у него и забрал себе, чтобы никогда и никому не отдать.

Я криво усмехнулась.

— Но ты женат, насколько я знаю.

— А разве это помеха?

Я его почти не слышала, смотрела, как Максим сжимает стриженую за талию, как крутит ее в танце и как его ладонь ложится ей на ягодицы.

Когда-то мой муж тоже не хотел меня показывать кому бы то ни было… но, наверное, все изменилось. С Максимом ни в чем быть уверенной нельзя.

— Алекс, как и все женщины в этой зале, попала под очарование вашего мужа, — продолжал шептать американец, подливая масла в огонь моей ревности.

— И кто такая эта Алекс?

— Владелица судостроительной кампании, а также некоторых нелегальных бизнесов. Говорят, она связана с русской мафией и с перевозкой оружия. Но… это лишь сплетни. Хотя она похожа на роковую женщину. Дважды вдова.

Я отпила шампанского и посмотрела на женщину, танцующую с Максимом, еще раз.

Красивая той ядовитой красотой, от которой у мужчин сносит все планки. Яркая, сочная. Старше меня, но стройная и гибкая, как пантера.

— Похоже, они были знакомы и раньше. Вчера она присутствовала при подписании контракта и стала официальным совладельцем акций вместе с господином Вороновым.

Я взяла еще один бокал шампанского и осушила его до дна. Знакомы раньше… Насколько знакомы, что Максим решил взять ее в бизнес? Пусть я ничего в этом не понимала, но ощущение, что я за бортом, что я вне каких-либо его дел, а эта дрянь — да, просто сводили с ума.

Американец продолжал кружить меня в танце уже до неприличия долго. А мой муж удалился вместе со своей давней знакомой за массивными дверьми залы. У меня закружилась голова, ревность может резать нервы на куски. Я словно видела его глазами других женщин и как никто знала, как он может соблазнять и лишать воли, как может крутить женским сознанием. Куда они пошли? В его кабинет? Или он повел ее в свою спальню? Я чувствовала, как бледнею, как тошнота подступает к горлу.

— С тобой все в порядке?

Я повернулась к американцу, и от мыслей, ударивших в голову, захотелось сотворить что-то дикое и ужасное:

— Конечно. Хочешь посмотреть со мной дом? Мой супруг показывал тебе веранду в левой части здания? Там великолепный вид на озеро.

Как же ловко я опутывала себя кошмаром, сама ступала на эту зыбкую почву и не понимала, к чему меня это приведет, не осознавала, что играю с огнем. Так близко подобраться к бездне могла только я, ничего не знающая, глупая дурочка. Я просто… я просто хотела его внимания, я вне себя от ревности, боли и одиночества. А он… он так жесток со мной.