Обрыв

Закричала, чувствуя, как схватил за бедра и начал сильно и жестко насаживать на себя. Резкими рывками. Быстро, настолько сильно и быстро, что меня выгибает назад и я захлебываюсь стонами, ощутив его рот на своем соске. Оргазм взрывается огненной вспышкой внизу живота, обвивая все тело, и я бьюсь на нем, как в агонии, судорожно сжимая его член стенками лона. Извиваясь, крича его имя. Скорее беззвучно… открывая рот и хватая воздух. Не отпуская его бешеный, дикий взгляд. Кончая под него долго и жадно. И тут же услышала, как громко застонал он сам, как сильнее и жестче насадил на свою плоть, как горячими струями излился внутри. Прикрыла пьяные глаза и смотрела из-под дрожащих ресниц, как исказилось его лицо в момент оргазма. Пожирала этот оскал взглядом и ощущала, как скручивает изнутри, словно обожженная смертельным ядом. Знать, что он меня хочет. Знать, что горит так же, как и я.

Рука Максима сильнее сжала мои бедра, и я услышала сдавленный хриплый стон, он ударил по венам, как инъекция героина, мгновенно опьяняя триумфом и мазохистским удовольствием.

Муж разжал пальцы, давая наконец свободу, и я увидела, как он запрокинул голову на спинку кресла, еще подрагивает после оргазма, глаза полузакрыты.

— Свободна, — не открывая глаз, спихивая с себя, — молодец.

Лениво приоткрыл глаза, застегнул штаны и потянулся к сотовому, мне сделал знак рукой, чтоб убиралась. Встал с кресла и пошел к окну, раздвигая шторы и поворачиваясь ко мне спиной.

Я выскочила из его кабинета. Грязная, униженная, с мокрыми от его семени бедрами. Верно, зачем бить и насиловать, если можно вот так унизить. Можно показать мое место и дать почувствовать себя шлюхой. От обиды по щекам катились слезы…

На секунду мне захотелось, чтобы все умерли в тот день: чужая женщина, ее ребенок. Да просто все. А я снова завоевала доверие своего мужа… вернула его нежность… вернула того мужчину, который дарил мне свою любовь.

Но это было невозможно. Время не поворачивается обратно, оно неумолимо бежит вперед, оставляя наши ошибки в прошлом и утаскивая их жестокие последствия в будущее. И это ничем не изменить.

ГЛАВА 9. Дарина

То, чего не можешь заполучить, всегда кажется лучше того, что имеешь. В этом состоит романтика и идиотизм человеческой жизни.

(с) Ремарк

Прошла неделя, как мы прилетели в Прагу, а мне кажется, что целая вечность. Оказывается, у нас здесь есть огромный красивый дом, больше похожий на замок или викторианскую крепость, он полон обслуги и охраны. Бесконечные коридоры, шикарные комнаты, веранды и балконы. Я могла бы восхищаться окружающей роскошью, но я словно попала в лабиринт без выхода. Лабиринт, в котором я просто маленькая ничтожная кукла, окруженная вниманием обслуги, и такая одинокая. Свободная, но в тот же момент скованная по рукам и ногам. Моя жизнь за последние месяцы изменялась настолько стремительно, что я уже не знала, в какой момент мне ждать очередного удара. Мои эмоции, чувства, мечты — все стало иным и все крутилось только вокруг моего мужа.

Чем больше он от меня отдалялся, тем сильнее меня тянуло к нему. С яростной силой, с диким унизительным безумством. Я тосковала по его прикосновениям, по его взгляду, по его улыбке. Меня ломало. Даже по его так раздражающему меня ранее слову "малыш". Понимала, что все это я держала в своих руках и потеряла нелепо, по собственной глупости. Максим был рядом и в тот же момент стал настолько недосягаемым, что мне казалось, мы и не были никогда с ним близки. Чужие люди. Совершенно. И в его глазах ледяная бездна безразличия. И если я сделаю шаг к нему навстречу, я неминуемо сломаю шею, там, на дне его синих холодных глаз. Разобьюсь насмерть об осколки его безразличия. Я даже не представляла, насколько близка к истине.

И пока что просто чудом не наступила на острые края этих самых осколков и не порезалась в мясо. И мое тело, моя душа, она жаждала вернуть то, что было. Жаждала его. У меня элементарная ломка, как у наркомана, которого насильно сдернули с иглы. На которую сами и подсадили. И пути обратно нет совершенно. Я накрепко сижу на этом личном сорте смертельного яда. И без новой дозы я просто живой труп. Подобие человека, личности и самой себя. Это ужасно на самом деле. Неужели так было и раньше? Кто ты, Максим Воронов, ты разве не человек? Почему моя любовь к тебе настолько страшная, что я сама ее боюсь?