Обрыв

От звука его голоса внутри оборвалась какая-то струна, и дрожь прошла по телу.

Непроизвольно подчинилась, но с порога не двинулась.

Он отвернулся и собрал все бумаги на столе, аккуратно сложил в ящик, сбил пепел в пепельницу. Отодвинул ее на край стола, закрыл ноутбук и смахнул невидимую пыль со столешницы. Все движения размеренно спокойные. Но чем аккуратней и медленней двигались его руки, тем больше я ощущала, как раскаляется в кабинете воздух. На меня не смотрел, совершенно игнорируя мое присутствие. Словно я пустое место.

— Никогда больше не смей врываться в мой кабинет без стука и без приглашения. Это не твоя спальня. Тебе здесь делать нечего.

Сказал довольно тихо и спокойно, но меня обожгло его холодом.

— И еще — ты поедешь, куда я скажу и когда скажу.

Наконец-то посмотрел на меня, и мне захотелось исчезнуть, стать невидимой, прозрачной. Взгляд, полный презрения, словно я отвратительное насекомое. Нет, не опасное и не ядовитое, а именно отвратительное.

— Я долго думал, как поступить с тобой. Я мог бы насрать на все. На свою семью. На твоего брата, да на всех и наказать тебя так, как ты того заслужила. Но… я этого не сделаю. Многое изменилось. Как и я сам. Ты моя жена, а мы теперь играем в большие игры, а не машем ножами и пистолетами. И я дорожу всем тем, чего мы достигли за это время. Ты обязана сопровождать меня везде, присутствовать на встречах с моими партнерами, светиться перед прессой. И никаких скандалов. Ты будешь делать все, что я скажу. И столько времени, сколько мне это будет нужно. Возможно, пару месяцев, возможно, год. Поверь, твое общество и твой богатый внутренний мир мне больше не интересны. Потому что там пусто. Там звенит какими-то непонятными мне ценностями и приоритетами. Мне плевать на твои желания, чувства, на твои проблемы. Да и на тебя плевать. Меня интересуют мои желания, мои проблемы. Пока мне все еще интересно, чтоб ты удовлетворяла некоторые из них — ты будешь это делать тем способом, который выберу я.

Перевоплощение было мгновенным, и голубые глаза стали опять темно-синими. А меня шатало от его дикой сексуальности, и в то же время поднималась волна ненависти и боли. Все это смешивалось в адский коктейль. Даже сейчас, когда его голос холоднее жидкого азота, он проникал мне под кожу и заставлял сердце биться намного быстрее.

— И ты думаешь, мой брат не узнает о том, что ты будешь со мной делать?

Усмехнулся, глядя на меня, и затушил пальцами сигарету. Бросил в пепельницу.

— А что я буду с тобой делать, Дарина?

— Думаешь, они не вмешаются, если ты будешь бить меня и насиловать?

Он расхохотался. Сразу же после моих слов. Запрокинул голову и смеялся оскорбительно громко так, что у меня руки сжались в кулаки.

— Думаешь, я буду тебя бить и насиловать? Серьезно? А ну подойди ко мне.

Я отрицательно качнула головой, а он перестал смеяться, достал из пачки еще одну сигарету, опустился в стоящее возле стола кресло и снова закурил.

— Подойди, Дарина, чтоб я не вставал и не подходил к тебе. Ты ведь так не хочешь, чтоб тебя били и насиловали.

Стало страшно… страшно, что он говорит это серьезно, но в тот же момент я уловила блеск в его глазах, и по телу прошла ответная дрожь мурашек. Медленно подошла и стала напротив Максима.

— Ко мне подойди.

Я сделала еще один шаг, а он схватил меня за платье и подтащил к себе. Резко задрал подол и посмотрел вниз, а я шумно выдохнула и ощутила, как сердце больно забилось в груди и дышать стало намного сложнее.

— Снимай, — щелкнул резинкой моих трусиков. Я хотела отбросить его руку, но он схватил меня за бедро и удержал сильнее. — Снимай, я сказал. Давай. Сама снимай. Условия сделки ты помнишь.

Я стиснула челюсти и стянула с себя трусики, позволила им упасть вниз и повиснуть на щиколотках. Максим резко коленом раздвинул мне ноги и совершенно неожиданно, удержав меня за поясницу, вошел в мое тело указательным пальцем на всю длину.

— Т-ц-ц-ц… как думаешь, ты всегда течешь, когда боишься, что тебя изнасилуют? Или это впервые?

Толкнулся пальцем внутри и вытащил его из моего тела, рассматривая на свету, как он блестит от моей влаги.

— Мокрая, дрожащая от ужаса несчастная жертва. Так ты зачем пришла? Чтоб сказать, что не хочешь ехать в Прагу? Или чтоб я тебя избил и изнасиловал?

Вытер палец о подол моего платья, продолжая смотреть на меня снизу вверх, но при этом маленькой и ничтожной чувствовала себя я. А мне хотелось провалиться сквозь землю. Колени предательски дрожали. Я чувствовала себя униженной до такой степени, что на глаза навернулись слезы.

— Я хочу видеть твои соски, они тоже боятся насилия? И поэтому так сжались. Покажи мне свои соски, Дарина. — голос звучит низко, но угрожающе безапелляционно. — Сейчас.

Как пошло, отвратительно откровенно и так… так обжигающе возбуждает. Я расстегнула пуговицы на груди и позволила платью сползти с плеч. Ткань предательски зацепилась за твердые кончики. Они затвердели еще сильнее от его взгляда. Усмехнулся и пустил дым в мою сторону.