Обрывок реки

Сквозь сон я прошел и вышел направо,
И сон сквозь меня и детство сквозь крик.
А мама сквозь пальцы и сердце. Орава.
И я на краю сквозь девицу проник.
И я здесь проник сквозь девицыну ногу,
Плоть и сквозь ум и сквозь рот
И сквозь плечи, сквозь стены и бога
Сквозь дыры и море как крот
И я здесь как крик, как иголка, как мама
Сквозь пот. И я здесь безумец бездумный
Я – ум чтоб иголкой сквозь сон и сквозь дуб
Сквозь годы и утро, как светлая рама
И ум мой неглупый сквозь девичий пуп.

<1942>

«Срубили сестру, как осину…»

Срубили сестру, как осину
И брата срубили, свезли,
И бросили руки в корзину
И ноги с собой унесли.
И сердце по-птичьи смеется,
Воркует, тоскует в доске.
А ум под тобою трясется
В кровати, в палате, в Москве.
Сестрою едят и воруют,
А братом гребут как веслом.
И доски давно уж тоскуют
По яме, по маме-весне.
Дерево стало квартирой,
Задвижкой, кроватью, окном,
Амбаром, дверью, сортиром
Но думает всё об одном,
Качаясь в далеком сосною
И видя брата во сне.

<1942>

«Открытое лето к нам в окна идет…»

Открытое лето к нам в окна идет,
Безбровые реки и горы без смеха.
По воздуху умный журавль плывет.
И белка на кедре желает ореха.
Попросят напиться и Моцарт, и Бах,
Да Пушкин веселый на ветке сердитой,
Зеленая мысль на мокрых губах
И песня о матери сыном убитой.
В безумные окна к нам лето,
Да дятел стучит, улетев без ответа.

Июнь 1944

«На улицах не было неба…»

На улицах не было неба.
Природа легла – отдохнуть.
А папа качался без хлеба,
Не смея соседку толкнуть.

А папа качался без хлеба,

Стучался в ворота судья,
Да в капле сидела амеба
В амебе сидела судьба.

1944

«Гоголь шел по Фонтанке…»

Гоголь шел по Фонтанке,
Гоголь с кувшином.
Пушкин ехал на трамвае.
– Глядите артист!
А возле Пассажа дежурили бабы,
Дежурили бабы за шелком.
И Гоголь с кувшином,
И Пушкин с аршином,
Пушкин влюбленный в милиционершу
И не умевший ей объяснить на беду.

1944

«Вдруг не горе изба…»

Вдруг не горе изба,
В избе – избач.
Газету ласточки клюют.
И речка не спеша – Меланья
Уж возвращается с гулянья.
А в коридоре – Пошляков
И три Дыры.
И три Дыры.
Одна Дыра – Стеклова.
Одна Дыра – Стеклова.
Газеты ласточки клюют,
В воде две рыбы воду пьют.
И говорит Дыра Стеклова:
– Почем теперь судьба?

1944

«Мне ветер приснился сугубый…»