Обрывок реки

Мне ветер приснился сугубый
Германия, зоб и чума,
К сороке примерзшие губы
В природе сошедшей с ума.
Мне реки почудились, снова
К любимой приросший поляк.
И к слову приделано слово,
Вдруг ласково входит пошляк.
Вдруг ласково входит, приносит
Цветы, стекло и компот,
У птиц извиненья попросит
И вдруг улыбнется, —
В улыбке поля и пирог.
В природе безумной до гроба
Нам птичье сердце – судьба
Поляк и любимая – оба,
Примерзшие губы к губам.

1944

«Слепая, целуя урода…»

Слепая, целуя урода,
Сверкала белками от страсти.
В окошко плясала природа
То горы, то зимы, то Буг.
В окошко плясала природа,
А поезд то влево, то вдруг.
Слепая, целуя урода
Зубами об зубы без губ,
А поезд то вправо, то вдруг.
Слепая, целуя урода,
Шептала губами в вагоне
В окошко вприпрыжку природа
Стремглав от какой-то погони.
А Левин начальник дороги.
Рукою закрыл пироги.
А Левин начальник дороги.
Не знала: стоять иль идти.
Слепой вдруг отрезало ноги
Стрелой на запасном пути.

1944

«Лидин рот. И мамин волос…»

Лидин рот. И мамин волос.
Речка милая о камни.
Лес от нас, как птичий голос.
Лида, умная, запомни.
А на горке, улетая
Дом присел и вновь погас.
И за дерево, болтая
То о камни, то от нас.

1944

«С веревкой на шее человек в огороде…»

С веревкой на шее человек в огороде
Он ноги согнул и висит.
И вошь ползет по его бороде.
И жалость в раскрытых настежь глазах
В закрытых ладонях зажата,
Жалость к весне что убита,
К жене что распята
И к дочке что с собой увели.
А дочка смеется от страха
И плачет от смеха в постели.
И сердце остывшее от стыда
От боли, от воли, с тоски
Безумное сердце бесстыдно.
И дочка смеется лаская
Того кто убил ее мать.
И дочка хохочет с руками на шее
У того, кто на шею отцу примерил петлю.
С веревкой на шее уже не качаясь
Висит он ноги поджав.
И некому плакать и горькие ноги обнять.
А вошь всё ползет и растет на мертвой его бороде.
И время не тает как ворон у глаз, как вор на окне
И время не тает навеки закрыто.

«Не ешьте мне ногу…»

Не ешьте мне ногу,
Оставьте язык.
Молиться я богу,
Ей-богу, привык.
Не ешьте мне руку,
Оставьте бедро
И вместе с наукой
Не бросьте в ведро.
Не ешьте мне глаз,
С презреньем бес зренья
Он смотрит на вас.
Не ешьте мне ухо
Не трогайте нос.
Мне ухо, что брюхо,
Вам нос, что навоз.
Не трогайте Веру,
Мне Вера жена.
И знайте вы меру
Вам мера не Вера
И Вера не мера,
Мне мера жена.
Вы немцы, не люди
Ваш Гитлер – творог.
Пред вами на блюде
Протухший пирог.
И в том пироге
Я с женою лежу
На немцев с тревогой
С пироги гляжу.

«И скалы не пляшут, деревья схватив…»