Общество контроля. Как сохранить конфиденциальность в эпоху тотальной слежки

Поначалу никто и глазом не моргнул. Городские власти рассматривали это как способ сделать свою сеть более умной и эффективной. Так полиция могла бы мгновенно отреагировать на появление школьного стрелка. Пожарным, ворвавшимся в горящее здание, было бы видно, где проходят газовые трубы. У служб экстренного реагирования после стихийного бедствия открылись бы глаза по всему городу. Чем выше осведомленность городских властей во время чрезвычайной ситуации, тем лучше они распределяют ресурсы. «Существовала такая концепция, – объяснил Деврис, – что, если мы подключим все к одной сети и из Центра быстрого реагирования будем видеть единую общую картину, это будет лучшее, что можно сделать для общественной безопасности».

Комитет общественной безопасности единогласно одобрил DAC, и 16 июля его должен был утвердить полный состав городского совета. Проект прошел обычные общественные слушания, но, как это часто бывает в процессах местного самоуправления, мало кто обратил на него внимание. Как отметил Деврис, заседания совета длятся долго, повестку иногда обсуждают несколько часов, и никто из правозащитного сообщества не заметил ничего особенного.

Но потом появились разоблачения Сноудена. Окленд – сообщество, у которого, по словам Девриса, активность зашифрована в ДНК – узнал, что федеральное правительство шпионит за максимально возможным количеством людей с минимальным надзором и отчетностью. Внезапно создание массивной взаимосвязанной информационной системы с использованием средств федерального гранта перестало казаться таким уж безобидным.

К 16 июля гораздо больше людей, чем обычно, интересовались тонкостями городского управления. Зал заседаний совета был переполнен. Один за другим горожане подходили к микрофону и высказывали вполне обоснованные опасения (за исключением одного сосредоточенного гитариста в красной бандане, который спел Everybody must get droned – «Нужно напустить на всех дроны» – и сказал членам городского совета, что они просто куски мяса с ртами, как у тех дикторов новостей). Один из выступавших выразил обеспокоенность по поводу милитаризации полиции. Другой хотел знать, какие еще правоохранительные органы будут иметь доступ к информации, собранной через DAC, и посетовал на отсутствие руководящих принципов в отношении использования и хранения данных.

Протесты возымели желаемый эффект: городской совет нажал на тормоза. Ларри Рид, который состоит в совете уже 20 лет, заявил: «Мы не можем даже свои долбаные телефоны заставить работать на полицию». Так что, возможно, проект разветвленной общегородской сети наблюдения, которая могла бы отслеживать кого угодно и где угодно и не регулировалась бы никакими правилами по части хранения собранных данных, оказался слишком амбициозным, чтобы совет просто одобрил его, не подумав хорошенько. Принятие решения отложили до следующего заседания, которое должно было состояться через две недели.

30 июля на митинге, который продолжался до глубокой ночи, выступили более пятидесяти человек. Несмотря на их возражения, городской совет единогласно одобрил DAC. Однако протест нельзя назвать совершенно напрасным: члены совета пообещали не активировать систему до тех пор, пока город не разработает правила конфиденциальности и политику хранения данных. Поэтому был сформирован специальный комитет для разработки такой политики и руководящих принципов.

Среди тех, кто начал выступать против DAC, был Брайан Хофер, добродушный находчивый адвокат, который родился в Северной Калифорнии, но долгое время проживал в Окленде. Он не относился к числу серийных активистов или возмутителей спокойствия – обычный гражданин, обеспокоенный вопросом, какую информацию способна собирать такая обширная система, а также отсутствием надзора и указаний относительно того, что город может делать с этой информацией.

Это взаимосвязанные вопросы, но каждый заслуживает отдельного рассмотрения. Первому, который в значительной степени относится к сфере технологического потенциала, часто уделяется больше внимания, чем второму, более сложному и в конечном счете более важному. Например, с помощью считывателей номерных знаков местная полиция может составить полную картину передвижений любого гражданина. Но если органы правопорядка хранят эти данные на хорошо защищенном сервере и через месяц после попадания в базу удаляют номера всех машин, не связанных с преступлениями, возможностей для злоупотреблений или утечек гораздо меньше, чем в противоположной ситуации, когда полиция сама решает, сколько времени хранить информацию, и по желанию передает ее частным лицам, фирмам или другим правоохранителям.