Общество мертвых пилотов

– Ну, это не совсем сон, – сказал он. – Садись, Вадик, разговор будет длинный. Мне многое нужно тебе рассказать. Да и у тебя вопросы накопились, я думаю…

– Да уж! – Вадим рассмеялся. – Накопились, па-анимаешь, вапросики… Правда, Василий Александрович?

Старик Василий передернул плечами. А мне-то, мол, откуда знать?

Беляков-старший посмотрел внимательно на Вадима, потом опять перевел взгляд на Василия.

– Ты опять устроил клоунаду с Полем Тьмы и Вратами Истины? Ты же мне обещал… – Обещал, – согласился Василий и притворно горько вздохнул. – А что такого, мой бледнолицый брат? Очень забавно получилось. Мы славно повеселились с твоим парнем. Правда, Вадик? Скажи: тебе ведь понравилось? А ну-ка, быстро повтори за мной: попугая покупая, не пугайте попугая, покупайте попугая, не пугая попугая!

Вадим набрал в грудь воздуха и открыл рот, желая высказать старику буквально все, что он думает о событиях последних трех часов, но неожиданно для себя только фыркнул и опять расхохотался. А что было говорить? Хитрая улыбка с прищуром, застывшая на лице старика, – лучшее доказательство. Василия Александровича не изменить. А раз купился на розыгрыш, так сам и виноват. Мог бы и догадаться…

– Я только не совсем понял всю эту вашу символику, – признался Вадим.

– Эх, молодежь, молодежь! – Старик Василий вздохнул. – И кто вас только в школах обучает, а? Ну хоть немного-то было страшно?

– Было местами…

– Вот, – обрадовался старик. – Страх – это хорошо. Страх – он сознание раскрепощает…

Беляков-старший приобнял товарища за плечи и легонько встряхнул.

– Вообще-то он человек душевнейший. И большой талант. Навигатор, так сказать, от Бога. Из него бы такой Наставник мог получиться, какого еще поискать. Но у каждого, как ты понимаешь, Вадик, есть свои недостатки…

Старик Василий прыснул в кулак.

– Бык, бык тупогуб, тупогубенький бычок…

– Именно об этом я и говорю, – сказал Беляков-старший. – Ты у нас большой шутник и озорник. И даже возраст тебя нисколько не испортил…

Вадим переводил недоумевающий взгляд то на улыбающегося отца, то обратно на старика Василия и ловил себя на мысли, что перестал ощущать тяжесть, которая непрерывно давила на него последний год. Он по-прежнему ничего не понимал, но видел довольного отца, пьющего чай из своей любимой кружки, и это успокаивало…

– Пап, скажи, ты умер? – Вадим, наконец, решился задать самый главный вопрос.

– Даже и не знаю, что тебе сказать… – Беляков задумался. – В принципе, да, можно сказать, что умер. В смысле, в физическом плане…

– Тогда я тоже умер? Или я сплю?

– Нет, ты не умер. Василий нашел для тебя так называемый астральный карман. В психосфере тебе появляться сейчас небезопасно, и мы можем спокойно встретиться с тобой только здесь. Сам я неоднократно пытался пробить к тебе этот канал, но не смог, как видишь. А Василий – он на все руки мастер.

– А сам-то я сейчас где?

– Вадик, ты не старайся понять все сразу. Выпей пока чаю. Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть…

Беляков-старший засуетился с заварочным чайником, подвинул ближе к сыну вазочки с маковыми крекерами, малиновым вареньем, зефиром и конфетами «Птичье молоко».

– Зефир обязательно покушай. Ты его в детстве очень любил…

– Пап, я уже вырос давно.

– Да знаю, знаю… – Беляков-старший сник. – Конечно, вырос… Я просто не заметил, когда. Прости меня за это. И за то, что ушел, не попрощавшись – тоже прости. Все думал: еще не время, еще успею. Думал: потом все тебе расскажу. А это «потом» так и не наступило…

Угол атаки. Лето. 1985

В ушах Григория Белякова что-то громко хрустнуло. Он попытался пошевелить пальцами и искренне обрадовался тому, что смог это сделать. И тут сквозь посторонние шумы к нему прорвался монотонный голос диспетчера:

– «Башня» вызывает «Семнадцатого». «Башня» вызывает «Семнадцатого», «Семнадцатый», ответьте «Башне». «Башня» вызывает «Семнадцатого»…

С третьей попытки Гриша сдвинул переключатель связи на приборной панели.

– «Семнадцатый»… «Башне»… Вас слышу, «Башня», – с трудом произнес Гриша опухшими губами. Язык был словно вырезан из эбонита. – Посадку… подтверждаю…

– «Башня» – «Семнадцатому»! – с облегчением выдохнул диспетчер. – Ну и напугал ты нас, «Семнадцатый»!

Правая рука Белякова разжалась и отпустила штурвал. Тот сразу зафиксировался в нейтральном положении. Гриша дотянулся до приборной панели и обесточил генератор. Вот, теперь точно все. Машину можно буксировать в стартовую зону…

– «Башня» – «Семнадцатому», подтверждаете готовность к транспортировке?

– «Семнадцатый» – «Башне», подтверждаю… готовность…

Несколько секунд назад над головой Белякова ярко светили звезды. Сейчас он видел только поцарапанный кокпит…

Щит электромагнитного экрана открылся быстрей, чем обычно. Об днище фюзеляжа подтянулся крюк транспортера, зашелестели стальные канаты. Боевая машина медленно двинулась хвостом вперед по рулежной дорожке. Уже позади весь красный квадрат Пилотажной зоны. Вот и линия ангаров. Стоп, машина!