Обсидиановая бабочка Ицпапалотль

— Бабочка возвращалась сюда. Но уже не на эту гору. А на соседнюю. Раньше я гнездился там, но с той поры перебрался сюда, — продолжил Фалькор. — На той горе она устроила какое-то жуткое представление. Там был вихрь, и молнии бесновались, и всплески энергии сотрясали всю поверхность зуны. Было жутко. В конце концов, она создала всплеск невероятной силы, который пробил небеса и проделал дыру в пространстве. Я такого ужаса никогда не видел, ребята.

— Суперсигнал, — догадалась Лиша. — Тот самый, что был принят террафозийской станцией. По его следу мы добрались до этой зуны.

— Всё верно. Но вдруг это очередной обман маски? — призадумался Элекен. — Она специально привела нас сюда, подальше от истинного местонахождения Бабочки?

— Может быть всё, что угодно, — Лиша горько вздохнула.

— Погодите делать выводы, — прервал их Фалькор. — Если вы ищете, где прячется эта наглая тварь, то я рад вас поздравить. Вы подобрались к её логову вплотную.

— О чём это ты? — спросил Элекен.

— Давайте продолжим разговор в моём гнезде? Вы сами всё увидите, обещаю.

— Где же находится твоё гнездо?

— Да прямо над нами, на вершине горы.

— Как мы туда попадём?

— Могу вас донести на своей спине. Испытания показали, что двоих я точно могу поднять, ну а эта дамочка, — Фалькор кивнул в сторону Лиши. — Как я понимаю, сама летать умеет.

— Никакая я тебе не дамочка. Меня зовут Ал Хезид! — грозно поправила Лиша.

— Да хоть Индира Ганди.

— Не понял, ты что, ещё и летаешь? — спросил у пернатого Боцман.

— Не летал бы, не предлагал бы, — ответил Фалькор. — Ну что? Забирайтесь ко мне на спину, пока я не передумал.

— А как же молнии? — прищурился Элекен. — В нас не долбанёт?

— Не волнуйтесь о молниях. Я умею отводить электричество. Или наоборот — притягивать. Я, между прочим, питаюсь электричеством.

— Только попробуй притянуть молнию, когда будешь их везти, — Лиша угрожающе ткнула в Фалькора пальцем. — Я тебя тогда морским узлом завяжу и в лаву сброшу!

— Эй, полегче, — отстранился дракон. — Что за негативное отношение?

— Пойду, заберу преподобного, и присоединюсь к вам, — Лиша высоко подпрыгнула и, выпустив крылья, прошмыгнула в потолочный проём.

— Узлом она меня завяжет. Сучка крашена, — тихо пробормотал Фалькор.

Элекен и Боцман быстро забрались ему на спину, обхватив его руками и ногами.

— Мы готовы! — сообщил Элекен. — Поехали!

Проворно цепляясь лапами за стену, дракон быстро вскарабкался наверх, юркнул в проём и заскользил по нему, словно горностай в кроличьей норе. Пара секунд и они вырвались наружу, взвившись среди сверкающих электрических разрядов. Фалькор не соврал. Действительно, ни одна молния не зацепила их, хотя вокруг они мелькали постоянно. Боцман закрыл глаза от страха. Элекен же наслаждался причудливым полётом по извилистой траектории. Дракон поднимался всё выше и выше, пока не поравнялся с вершиной горы, на которой, в каменных складках пика, обнаружилось его аккуратно свитое гнездо, похожее на птичье, только очень-очень большое. Фалькор спикировал туда и мягко приземлился. Внутри гнездо оказалось устлано белым, чистым пухом. Невероятно мягким и тёплым на ощупь. Свернувшись кольцом, дракон блаженно улёгся на своё ложе.

— Дом, милый дом! — произнёс он.

— Ты неплохо устроился, — Элекен высунулся наружу и у него захватило дух от открывшегося вида.

Казалось, что отсюда видна вся зуна целиком. Отлично просматривалась дорога, по которой они шли. И было видно «Одалиску», серебрящуюся между скалами.

— Мне тоже нравится, — ответил Фалькор, вытянув шею так, чтобы его голова оказалсь рядом с головой собеседника. — Главное на противоположную сторону не смотреть.

— А что там?

— Увидишь чуть позже. Покамест наслаждайся видом.

— И всё-таки здесь скучно, наверное, жить одному?

— Вовсе нет. Когда общество тебя угнетает, в отшельничестве начинаешь находить истинную прелесть. Хотя, возможно, это дело вкуса. Лично я не жалуюсь на своё одиночество. Меня оно вполне устраивает. И уж конечно оно лучше всяческих контактов с людьми, которые постоянно стремятся прийти и набить мне морду.

— Слушай, давай не начинай опять, мы перед тобой извинились! Ты так и будешь держать на нас обиду?

— Нет-нет, это я так. К слову… И вообще. «Как только человек признаёт, что он не прав, ему сразу прощается всё, что он неправильно сделал».

Откуда-то снизу, широко взмахнув тонкими лепестками крыльев, словно ожившая ёлочная игрушка выпорхнула Лиша, которая под мышки удерживала старика Василия.

— Лучезарная! Это же тот самый дракон! Значит он не метафора! — воскликнул тот.

— Не бойся его, старый друг. Он вроде за нас, — опустив старца в гнездо рядом с Боцманом, Лиша утёрла лоб тыльной стороной ладони и оперлась на плотно сплетённые ветки, выжидающе взглянув на Фалькора, — ну, что, показывай, что обещал.

— За мной, — дракон развернулся, выбрался из гнезда и пополз наверх, туда, где заканчивалась вершина.