Обычное зло

– Победит? Ну ты че, дикий совсем. Сталь такая, с присадками, берет все. – Он цепляет-таки добычу и прикуривает. Бросает спичку в окно, но промахивается, она остается лежать трупиком на линолеуме. – Отставить!

Это он то ли спичке, то ли мне – черт его знает.

– Короче, Володь, такая история: вернулся чувак… Ну, с той еще. С немцами. Живой, но ни рук, ни ног. Обрубок, блин… Наверное, мне бы завидовал. Жена с ним возилась – куда деваться? А ему жизнь не мила, понятное дело. Бухать еще можно, а поссать уже не пойдешь. Задумал кончать с этим делом – а как? Яд никто не даст. Зарезаться – нечем, вешаться тоже не вариант. Бес-по-мощ-ность…

Я плеснул по трети стакана, болтнул бутылку. На пару раз, пора бы тете Клаве и вернуться.

– Вот… И придумал он. Нас, инвалидов, не остановишь. Сказал жене, чтобы у окна его ставила. На улицу смотреть, все жизнь. Та задумалась, неладно что–то, но стол подтащила к окну, поставила. Вроде, нормально: даже и упадет вперед, но не в окно. Не долетит.

– Толик, чето тема стремная…

– Нормальная тема, не мешай. Короче, ушел он все-таки. В окно. Знаешь, как?

Я молчу. Да ему и не важно, что я делаю.

– Зубами за занавеску ухватился, поднял себя так и раскачал. Как до окна начал долетать, так и разжал зубы. Прикинь?

Толик начинает смеяться. Громко, словно задыхаясь, и совсем как–то невесело. Меня передергивает, а он не может остановиться.

– Вот, я и думаю: карниз у нас хлипковат. Прикинь? Починить бы…

Я не знаю, что бы сказал в ответ, но тут хлопнула дверь. Тетя Клава, похоже, вмазала где-то еще по дороге, но честно принесла два ствола водки, пару пачек «Ватры» и нехитрую жратву. Все лучше, чем продолжать этот разговор.

Как допивали – не помню. Спорили о чем-то. Кажется. Ругались – опять же, кажется. Музыка орала, по батарее гремели соседи. Кто-то из пацанов приходил еще, потом свалил. Тетя Клава нажралась в слюни и уснула на кухне с зажженной сигаретой в руке, подпалила и пальцы, и заодно давно уже неприглядный стол. Завтра ожог на руке болеть будет.

Толик вырубился на своей кровати, сидя, уткнувшись головой в костыль. Я на кресле.

Потом провал, на полночи.

Не знаю, почему, но мне дико захотелось пить во сне. Воды бы мне, воды – чем больше, тем лучше, но вместо нее я во сне видел Толика.

В него с хрустом вгрызается толстое как веник сверкающее сверло. Острая крутящаяся спираль пробивает ему грудь, выходя из спины. Сверлит ноги, которые на месте, как до войны. Пробивает худые руки, но кровь почему-то не льется, словно его тело просто пластиковый муляж. Только трясется и ломается под натиском стали, как неживое.

Иногда сверло впивается ему в голову, круша кости, вырывая наружу желтовато-серый мозг. Комки летят во все стороны, как будто кто угодил ложкой в тарелку с наваристым бульоном.

– Прикинь? – спрашивает меня тогда Толик и смеется. Жутко и безостановочно, как наяву. – Всего-то – разжать зубы!

Мне очень страшно спать, но еще более страшно – проснуться.

Кто его знает, что я увижу.

Тени прошлого

– Врут, небось! – Андрей недоверчиво смотрит на Лешку. – Вон по Рен-ТВ каждый день про инопланетян. И рептилоидов. А еще – покойники с длинными черепами. У меня мать смотрит, оторваться не может.

Лешка улыбается:

– Телек – фигня, а это дед Антон рассказывал. Он врать не станет!

Александр задумчиво шевелит угли палкой, костер плюется длинными искрами и разгорается сильнее.

– Трезвый рассказывал?

– Ну да!

– Все равно… Мог набрехать.

– Сказал, сам видел. Давно только…

Ребята замолкают и смотрят на языки пламени. Уже темнеет, их шалаш становится островком света в сумерках парка. Убежищем от взрослого мира вокруг. По лицам плавают отблески, меняя черты, делая облик ребят старше и суровее.

– А где там искать? – наконец уточняет Андрей. – Лагерь-то большой. Три бывших корпуса, столовая, души-туалеты, зал этот… для общих собраний. Заблудимся мы там ночью.

– Ну, не в туалете же! – смеется Лешка. Он самый младший из всех троих, щуплый, но постоянно в центре внимания.

– В зале как раз. Там есть комнаты позади сцены, в одной эта штука и лежит. В самой дальней.

– А чего днем не сходить? – рассудительно уточняет Андрей. – Почти час идти. По лесу. Ночью ноги свернем, да и вообще…

– Трусишь? Днем там нет ничего. Такая вот мистика, – со вкусом выговаривает слово Лешка и смотрит на Александра. Тот признанный лидер компании, как скажет, так и будет.

Александр молчит. Он смотрит в огонь и ему кажется, что там летят драконы. Сейчас бы туда, с мечом и в полном доспехе. В схватку, как в кино…

– Саш… Что скажешь? Пойдем? – Отделаться от Лешки невозможно. Если только по шее дать.

– Фонари нужны, три штуки, – Андрей, как самый практичный, начинает прикидывать. – Запасные батарейки. Воды взять пару бутылок, ножи…

– Ножи-то зачем? – отрывается от драконов Александр и поворачивает голову. В свете костра он и правда похож на сказочного воина. Сильного и мудрого.

– Ну… – тушуется Андрей. – Типа, оружие.

– И кого ты ими резать будешь? – насмешливо уточняет Лешка. Он чувствует настроение командира и всегда рад посмеяться над Андрейкой.