Обыкновенные монстры

Всего дверей было семь. И все заперты. Стояла тишина, которую нарушал лишь звук, доносящийся из-за предпоследней двери. Изнутри как будто кто-то скребся – какой-то маленький зверек. Рибс неуверенно обернулась. Со стороны лестницы послышались тяжелые шаги – это поднимался тот крупный мужчина, Эдвард Олбани. Он держал в исцарапанных руках деревянный ящик, в котором что-то позвякивало. Опустившись на колени, он с неожиданной осторожностью поставил его на пол, а затем достал миску с какой-то жижей и заляпанную чашку. Отперев первую дверь, он вошел внутрь.

С замиранием сердца Рибс быстрым шагом пошла обратно по тусклому коридору. До нее донесся сильный запах немытого тела. В дверях девочка остановилась, пытаясь понять, что впереди. Небольшая комната. Внутри темно, дальнее окно заколочено досками, но между ними, полосами падая на пол, пробивается дневной свет. Маленькая кровать у стены. Сундук с одеждой. Сгорбленная фигурка в углу, вздрагивающая, тихо плачущая. Эдвард Олбани поставил блюдо и чашку прямо перед дверью, прошел дальше и навис над ребенком.

Только это был не ребенок. Теперь Рибс наконец-то разглядела это существо как следует. Мягкое, с неправильными чертами, оно подняло кривую руку, когда Эдвард Олбани присел рядом. Из его спины выпирали корни и ветви, а платье было разрезано, чтобы они могли выйти наружу. Старик взял существо на руки, обнял его и покачал, что-то мыча себе под нос, и постепенно оно перестало хныкать. Странные корнеподобные выступы обвили запястья и локти Эдварда Олбани – мягко, бережно. Казалось, существо не могло ходить, а только подтягивало себя с места на место; спустя некоторое время Олбани без труда поднял его, перенес на маленькую кровать и уложил в постель. Над кроватью располагалась полка с книгами. Мужчина достал одну из них и начал читать. Существо подняло голову и зашевелило языком в попытках что-то сказать, и в этот момент Рибс с ужасом поняла, кто это.

Черты его лица изменились, почти стерлись: нос искривился, глаза странно запали в глазницы. Но все равно это был он. Она узнала это лицо, которое последние шесть лет каждый день видела в коридорах, в столовой, в поле.

Это был пропавший мальчик по имени Брендан. Тот самый, что строил модель Карндейла из спичек.

Эдвард Олбани тихо читал Брендану, поглаживая его по голове своей большой рукой. Его волосы были белыми и странно торчали в стороны. Рибс посмотрела на стоящий на полу ящик и увидела в нем еще шесть мисок и шесть чашек, оглянулась в коридор на остальные шесть дверей и вдруг все поняла.

Между тем внизу, в подвале, Комако, растирая запястья, придвинулась к Оскару и наблюдала сквозь полумрак, как миссис Фик работает за длинным столом. Пожилая женщина почему-то стала говорить, взвешивая каждое слово. Казалось, она хотела сказать что-то еще, но передумала.

В воздухе запахло чем-то паленым.

– Так что? – произнесла Комако. – Зачем помогать Карндейлу, если вас изгнали оттуда? Зачем вообще работать на доктора Бергаста, если он вам не нравится?

– Не нравится? – На лице женщины мелькнула улыбка. – При чем тут симпатия?

– Вы могли бы просто уехать подальше. В Лондон, Америку, куда угодно. Необязательно было оставаться здесь и заниматься этими… настойками.

Миссис Фик фыркнула:

– В вашем возрасте все кажется таким простым. Сама помню. Но в действительности не все так легко, особенно если ты тратишь на это долгое время, переживаешь предательство, а потом прощаешь его. По правде говоря, у меня перед Генри кое-какой… долг. Долг, который я никогда не верну до конца, как бы ни старалась.

Она на мгновение опустила голову, но тут же подняла ее. Зажужжали шестеренки ее железного крюка.

– Мой брат, Эдвард… Генри проявил к нему доброту, и она спасла ему жизнь. Это правильно – возвращать свои долги, даже если отдавать их приходится кровью.

– К… к-кровью? – заикаясь, произнес Оскар.

Щеки Комако запылали.

– Мне жаль, – тихо сказала она. – А что именно произошло?

Миссис Фик пожала плечами:

– Подозрительность ваша вполне оправдана, детки.

Она высунула свой бледный язык, как бы пробуя воздух на вкус.

– Когда-то я и сама была такой. Ну, а теперь будем откровенны друг с другом. Вы здесь из-за пропавших детей. И не надо лгать.

Оскар открыл рот и начал было что-то говорить, но тут же замолчал.

Комако тряхнула головой, отбрасывая с лица волосы.

– Где они?

– Все гораздо сложнее, чем вы можете себе представить, – проворчала миссис Фик. – Вы думаете, что охотитесь на льва. Но он обитает в таких джунглях, из которых вам не выбраться.

Она сделала паузу и уставилась на тени на потолке, словно принимая какое-то решение. А затем подошла и развязала сдерживающие их веревки. Оскар сел, потирая запястья. Руки Комако горели, она осторожно разминала их и поглаживала влажную кожу.

– Элеонора, – позвала пожилая женщина. – Выходи. Я принесла сюда твою одежду и оставила ее за бочкой, в углу. Если хочешь, то можешь одеться и присоединиться к нам…