Очарование нежности

Вскоре молодая женщина застонала от боли — кровь возвращалась в ее застывшую от холода плоть.

Вздохнув, Трэй разделся и, быстро скользнув под пуховое одеяло, улегся рядом.

ГЛАВА 22

Лэйси приходила в себя. Обнаженная рука, лежавшая поверх одеяла, замерзла, и Лэйси спрятала ее в ласковое тепло перины. Наткнувшись на свое нагое бедро, молодая женщина испуганно вздрогнула.

«Как? Почему я в постели раздетая догола? Как я сюда попала?» — думала она. Последнее, что Лэйси помнила, — это то, как она в метель пыталась найти дорогу к дому.

Пока ответов на все эти вопросы не было.

Внезапно Лэйси поняла, что в постели она не одна — рядом с ней кто-то ворочался. Повернув голову, молодая женщина ахнула — рядом с ней лежал ее муж.

Лэйси сосредоточенно стала вспоминать, каким образом она могла оказаться в постели без одежды? Сомнений не было — это Трэй нашел ее на улице и принес сюда, в коттедж. Лэйси смутно припоминала, как кто-то растирал ей ноги и как ей было больно. Больше она ничего не помнила.

Вслед за этим ее стали мучить сомнения другого рода: уж не случилось ли чего, пока она была без чувств? Неужели Трэй воспользовался ее слабостью? Нет, ничего подобного она припомнить не могла. Этого просто быть не могло! Если бы это произошло, она б наверняка очнулась.

С какой стати он явился к ней после более чем месячного отсутствия? Вопрос этот наводил на мрачные размышления. Ответ пришел быстро. К певичке явился ее муженек, и на Трэя Сондерса у нее больше не осталось времени, поэтому муж и решил снова подбивать клинья к своей жене.

«Ладно, — мрачно подумала она, — это все равно не пройдет». Беззвучно выскользнув из-под одеяла, Лэйси поспешила к камину, огонь в котором уже едва теплился. Дрожа от холода, она стала натягивать одежду, которую снял с нее Трэй.

Стараясь не разбудить спящего мужа, Лэйси не без труда разожгла камин. Уже несколько минут спустя он ярко пылал.

Часы пробили семь, и она потянулась за курткой. Пора было идти доить корову.

Трэй открыл глаза минут за пять до пробуждения Лэйси и продолжал тихо лежать, вдыхая аромат ее тела. Лэйси находилась всего в какой-то паре дюймов от него, и ему не составляло большого труда представить себе, как она уютно свернулась калачиком. Никогда еще ему так страстно не хотелось повернуться, заключить ее в объятия, целовать и любить до полного изнеможения.

Трэй почувствовал, что Лэйси проснулась, и видел, как она поспешно спрятала руку под одеялом.

«Замерзла небось, бедняжка», — подумал он.

Он едва удержался от смеха, когда услышал, как жена ахнула, обнаружив, что лежит в чем мать родила. Трэй, казалось, своими собственными ушами слышал вопросы, которые задавала себе Лэйси, как только обнаружила законного супруга рядом с собой в постели.

Он заставил себя дышать спокойно и размеренно, когда понял, что она заметила его присутствие, и все же едва не выругался, когда Лэйси, откинув одеяло, встала и зашлепала босыми ногами по полу.

Трэй слышал, как она возилась у камина, пытаясь его разжечь и как потом мерно загудело пламя в плите на кухне. Лэйси двигалась очень тихо, почти бесшумно, явно стараясь не разбудить его.

Вскоре он услышал, как тихо скрипнула дверь кухни — Лэйси вышла из дому.

Трэй поспешно вскочил и стал лихорадочно одеваться, лелея надежду на то, что все же сумеет заманить жену под каким-нибудь предлогом в дом. Стоит ему только обнять ее, крепко поцеловать — и все будет в порядке!

Пройдя на кухню, он умыл давно не бритую физиономию, заварил свежий кофе, а затем, усевшись за стол, стал дожидаться Лэйси, без конца проворачивая в уме все возможные способы примирения с женой.

Когда Лэйси открыла дверь сарая, Принц приветствовал ее радостным ржанием.

— Ах ты, бедняга! — воскликнула она, когда тот доверчиво подошел к ней. — С тебя даже не сняли седло?

Лэйси погладила животное по белой звездочке, светлевшей между добрыми карими глазами.

— Спорить могу, что ты голоден, — продолжала она. Сняв седло и уздечку, Лэйси дала коню почти полную торбу овса.

Глядя, как Принц ест овес, она припомнила свою первую и последнюю поездку на нем из города до ранчо Сондерсов, но тут же отогнала это воспоминание и, взяв подойник, отправилась доить корову.

Сегодня Лэйси не особенно утруждала себя своими обыденными хлопотами — руки и ноги, которые она едва не отморозила вчера вечером, еще побаливали. Доить было трудно. Кое-как накормив птицу и скотину, она отправилась домой.

При выходе из сарая она вдруг увидела оставленный накануне подойник с молоком. Как Лэйси и предполагала, молоко замерзло.

«Но ничего, оттает. Поросятам Энни все равно», — мелькнуло у нее в голове, когда она пошла в коттедж с двумя галлонами молока в руках.

Взойдя на крыльцо, Лэйси увидела оборванную веревку валяющуюся на досках. Поставив молоко, она подняла ее и стала рассматривать.

«Нет, ветер не мог оборвать веревку. Ее отвязали специально. Кто-то желал моей гибели, а кто именно — догадаться нетрудно. Я здесь только одному человеку стала поперек дороги — своему свекру», — рассудила она.