Очаровательный повеса

Мистер Фогель отмахнулся, всем своим видом выражая презрение, и отошел.

Эве было жалко архитектора.

– Зачем Монтгомери все это нужно? – в задумчивости проговорил Аса.

Маклиш попятился.

– Я… я не знаю.

– Шантаж, – сказала Эва и вздернула подбородок, намереваясь отстаивать свое мнение. – Вэл в этом деле настоящий профессионал. Знаешь, чего он всегда хотел? Информацию, которую можно использовать для давления на нужных людей. Подумай только: в театре можно увидеть всякого рода адюльтеры, политиков, заключающих тайные сделки в своих ложах, светских львиц, распространяющих сплетни. Для Валентайна это настоящее сокровище и более того: доставляет ему удовольствие.

– О господи! – Аса повернулся к Маклишу и, уперев руки в бока, потребовал: – Все смотровые «глазки» должны быть немедленно заделаны, а тайные ходы заложены кирпичом. Это понятно?

Маклиш отшатнулся.

– Но Монтгомери…

– А Монтгомери предоставьте мне, – мрачно буркнул Аса.

– Д-да?

– Я хочу, чтобы с моим театром все было в порядке. – Аса еще раз окинул взглядом здание: с крыши все еще стекала вода, в воздухе стоял запах гари, – и повернулся к Маклишу. – Мы должны открыться вовремя, так что все надо прибрать.

Он взял Эву за руку и зашагал прочь, а она с тревогой оглянулась на Жана-Мари, который баюкал поврежденную руку, прижимая к груди. Кто-то из куска ткани сделал ему перевязь, но судя по белым пятнам на черной коже, он испытывал боль. Генри не отходил от него, прижимаясь к ноге, и Эва мысленно поблагодарила собаку за преданность Жану-Мари.

Аса вдруг остановился, и Эва увидела ужасное зрелище: им навстречу шел Элф с пистолетом в руке, который упирался в спину мистеру Шервуду.

«О господи! Что еще стряслось?»

Аса в ярости смотрел на эту парочку: Шервуда, оборванного, измазанного сажей и растрепанного, и слугу Монтгомери с пистолетом в руке.

– Он хотел сбежать через задние ворота, – сообщил Элф. – Мне это показалось подозрительным.

Аса отпустил руку Эвы и сделал два шага к Шервуду. Получив удар в челюсть, тот успел лишь пискнуть, как перепуганная мышь, и рухнул, запутавшись в собственных конечностях.

Тонкие пальцы схватили Асу за руку, и тот в недоумении опустил глаза.

– Остановись! – воскликнула Эва, весьма решительно удерживая его.

– Он хотел сжечь мой театр! – возмутился Аса, но она даже не моргнула, заявив:

– Ты не знаешь этого наверняка.

Аса обвел широким жестом окрестности.

– Тогда что он здесь делает?

– Может, стоит его спросить?

– О да! Сейчас спрошу, причем с пристрастием, – сообщил Аса, стоя над поверженным Шервудом, и поднял кулак.

– Не надо! – заверещал тот, закрывая руками лицо. – Ради бога, остановись: в прошлый раз ты сломал мне нос.

Его лицо действительно выглядело не ахти: нос распух, вокруг глаз переливались синяки всеми цветами радуги.

– Похоже, тебе мало, – воинственно заявил Аса.

– За что?

– Ты был здесь, – прорычал Аса, – когда начался пожар.

– При чем здесь я? – взвизгнул Шервуд. – Я пришел поговорить с Ла Венециано: попытаться переманить ее в «Ковент-Гарден», и больше ничего, клянусь!

Аса фыркнул.

– А как насчет моей сцены? Где ты был, когда она обвалилась?

– Что? – Шервуд, похоже, был искренне удивлен. – Да я и близко не подходил к твоей проклятой сцене! Она рухнула сама по себе.

– Откуда ты об этом знаешь? – никак не мог успокоиться Аса.

– Да Лондон только об этом и говорит! Это не повод распускать руки.

Аса некоторое время брезгливо смотрел на него, слово это был ползавший в грязи у его ног червяк, потом, наклонившись, прошипел ему прямо в лицо:

– Я тебе не верю.

Шервуд позеленел и облизнул пересохшие губы.

– А что, если… я скажу тебе, кто мог это сделать?

– Это ничего не изменит. Лучше уж я переломаю тебе руки-ноги: может, тогда ты будешь держаться подальше от моего театра.

Но Эва опять схватила его за руку и встретила его яростный взгляд ледяным спокойствием.

– Подожди! Мы должны по крайней мере узнать, кого он имеет в виду.

Аса медленно повернул голову и уставился на Шервуда.

– Ну?

– Хэмпстон!

– Что? – Теперь побледнела Эва и выпустила руку Асы, но он обхватил ее за плечи, давая понять, что бояться нечего.

– Мой… мой спонсор Хэмпстон, – сообщил Шервуд. – Я думал, что он намерен помочь мне открыть собственный театр, но у него другая цель.

– Чего же он хочет? – прорычал Аса.

– Землю. Он задумал строить здесь дома, чтобы потом сдавать внаем. Театр его вообще не интересует. Я узнал об этом случайно: на глаза попался договор с застройщиком.

Аса прищурился.

– А если он не заинтересован в «Хартс-Фолли»… – продолжил Шервуд, пожав плечами. – Вполне можно предположить, что он хочет таким образом выжить тебя отсюда.

В этом действительно был смысл, пусть ужасный, извращенный. Вредитель – аристократ? Проклятье! У Асы не было шансов против богатого титулованного противника. Да и доказательств у него нет, если не считать таковыми догадки этого труса. Иными словами, он ничего не мог поделать – во всяком случае, законным путем.

Внезапно на него навалилась смертельная усталость, и он брезгливо приказал:

– Вставай.

Шервуд взглянул на него с откровенным подозрением.

– Опять будешь бить?