Очень холодно

Чтобы добраться до холмов, моей Машине пришлось на время превратиться в паука. Восемь многочленных лап, поднявших корпус Машины на трехметровую высоту, поочерёдно совершали шаг за шагом, осторожно нащупывая опору среди неровных грубых каменных обломков. Двигаясь с неторопливой целеустремлённостью, мы миновали каменный хаос всего за какие-то полчаса и вступили на более или менее ровную почву. Скорость нашего передвижения была весьма приличной – километров двадцать в час – и мы не выходили из намеченного мной графика. Я был полностью сосредоточен на управлении и не особенно следил за тем, как проводят время пассажиры Машины. Несколько докучал мне только Орсам, который почти всё время зачем-то торчал в рубке. Изредка заходила Зета, её визитам я был даже рад – эта женщина мне несомненно нравилась. А о существовании на борту Машины профессиональных близнецов Грэхема и Товия, предпочитавших валяться в каюте, я вообще почти забыл.

Машина шла медленнее, когда я передавал управление автопилоту, чтобы перекусить и для краткого отдыха. Всякий раз Орсама это здорово раздражало. Старательно скрывая неудовольствие, он предлагал свои услуги, порываясь занять кресло пилота. Его предложения я вежливо отклонял под несущественными предлогами, не сообщая главного: моя Машина не терпит чужаков, пытающихся над ней командовать. Впрочем, этого аргумента Орсам всё равно бы не сумел понять.

Мы двигались весь световой день и большую часть ночи, остановились на короткую передышку и вновь продолжили путь. Эта часть маршрута была несложной, но утомительной из-за удручающего однообразия. Холмы и невысокая трава вокруг, больше никого и ничего. Если на плато водилась какая-то фауна, то скоре всего она бежала в страхе перед вторгшимся в её пределы урчащим бронированным гигантом – за время пути мне не удалось увидеть ни одного представителя местного животного мира, хотя несколько раз казалось, что я замечал пробитые в траве тропы. День вновь сменился ночью, мы всё так же продолжали движение.

Область холмов кончилась за пару часов до рассвета так же внезапно, как и началась. Ощутив радаром очевидную перемену в открывшемся пространстве, Машина деликатно остановилась, ожидая моих решений и команд, но я отложил их принятие из-за крайней усталости. Спасение этих недотёп давалось мне нелегко. К счастью, Орсам уже убрался в свою каюту и не помешал своими глупыми вопросами мне немного выспаться.

Утренний свет показал потрясающую перспективу – перед нами раскинулся бескрайний простор саванны. Именно бескрайний, потому что длинный и пологий спуск с холмов отодвигал линию горизонта невероятно далеко. Я видел островки растительности, группы пасущихся в траве животных, размеров и очертаний которых из-за удалённости не позволяла определить даже мощная оптика Машины. Сверившись с картами и навигатором, я обнаружил, что до конечной точки маршрута осталось не так уж далеко, о чём сообщил собравшимся в рубке пассажирам. Кстати, в отличие от меня, прекрасно отдохнувшим.

– Когда именно вы рассчитываете добраться до места? – потребовал точности Орсам.

– Через шесть-восемь часов.

– Так всё же через шесть или через восемь? Мы должны оказаться там быстрее.

– Ничем не могу помочь, – сухо сказал я, понемногу раздражаясь. – Не по магистрали едем. И хочу напомнить вам, что должен всего лишь доставить вас к «норе» и сдать на руки тем, кто будет там вас встречать. Я надеюсь, вас будет кто-то встречать?

Ноздри Орсама нервно раздулись. Товий и Грэхем молчали, но смотрели на меня без малейшей приязни, и ситуация начинала нравиться мне всё меньше, тем более что я совершенно не понимал причины такого их настроения. Обстановку разрядила Зета. Она шагнула вперед и положила руку на моё предплечье.

– Капитан Кларенс, поверьте, для нас это действительно очень важно, – мягко проговорила она. – Ради этого и была создана наша группа. Из-за этого погиб наш товарищ. Неужели вы не поможете нам хоть частично компенсировать неудачу?

– Хорошо, – сказал я. – У вас в запасе будет некоторое время. И то при условии, что нам повезёт и в пути ничто не помешает. И, кстати, не нужно называть меня капитаном – это у нас не принято. Лучше – пилот.