Очень краткая история жизни на Земле: 4,6 миллиарда лет в 12 лаконичных главах

В той погоне охотники перегревались гораздо меньше, чем их добыча. Отчасти это вызвано тем, что шерсть эректуса стала не такой густой, как у большинства млекопитающих, – волос у него осталось столько же, как и у предыдущих гоминин, но они стали тоньше и гораздо короче. Между волосами на теле размещаются потовые железы, охлаждающие организм за счет выделения и испарения влаги, – животные с густым мехом к такому способу прибегнуть не могут.

Но даже такие продвинутые стройные безволосые охотники не могут в одиночку справиться с паникующей антилопой, пусть ей остались считаные минуты. Совместная работа стала для эректусов важнее, чем когда бы то ни было до того.

Чувство локтя жизненно важно для убийства добычи, но корни его уходят к домашнему очагу.

Как и многие другие хищники открытых пространств (например, охотничьи собаки), эректусы были животными социальными. Это выражалось в половом поведении, крайней жестокости и кулинарии.

На определенном этапе эволюции разные племена Homo erectus научились использовать огонь. Оказалось, что приготовление пищи позволяет не только вкусно поесть, но и хорошо провести время за общением. Тогда их еще не интересовало, что приготовленная пища более питательна, чем сырая, и не кишит паразитами. Те племена[282], которые готовили пищу на огне, жили здоровее, дольше и давали больше потомства. В конце концов те, кто довольствовался сырым мясом, просто вымерли.

Тот факт, что эректусы жили племенами, означает, что эти существа охраняли свою территорию. Для всех приматов характерно агрессивное поведение – вплоть до убийства – больше, чем для остальных млекопитающих[283], а самые кровожадные из приматов – гоминины. Но любовь свойственна гомининам не меньше, чем ярость. Это часть их натуры, включающая иерархию, демонстрацию статуса и сексуальности – и слаборазвитый волосяной покров жароустойчивых охотников.

Отсутствие волосяного покрова дает много больше, чем банальная простота охлаждения. Благодаря этой особенности вкупе с прямохождением на обозрение выставлены не самые защищенные части тела. Видимо, именно следствием развившегося ритуала сексуальной демонстрации стал размер человеческого пениса, который в сравнении с массой тела гораздо больше, чем у человекообразных обезьян.

Этот же ритуал сексуальной демонстрации и необходимость к сплочению групп, скорее всего, служит объяснением, почему у женщин почти постоянный размер груди. У других млекопитающих молочные железы практически не видны после завершения лактации.

По той же причине внешний вид женских гениталий никак не связан с овуляцией, тогда как у остальных приматов гениталии самок сильно набухают во время течки, демонстрируя всем членам стаи репродуктивный статус их обладательницы. У людей же репродуктивный статус женщины зачастую неизвестен и ей самой.

В отличие от прочих млекопитающих у людей нет сезона размножения, для которого характерно доступное для всеобщего обозрения спаривание, которое несет еще и сигнал о социальном статусе участников. Люди же, напротив, готовы (или не готовы) к зачатию вне зависимости от времени года, причем стараются не попадаться на глаза соплеменникам.

Несмотря на свою социальность и общительность, люди предпочитают образовывать устойчивые пары для воспитания потомства. И хотя существует множество репродуктивных традиций, обычно на время, пока растут дети, формируются длительные отношения между одним мужчиной и одной женщиной.

Отражением таких отношений стали сравнительно слабые различия во внешнем облике мужчины и женщины – то, что называется половым диморфизмом. У животных, у которых самец возглавляет и безраздельно пользуется большой группой самок, самцы значительно массивнее своих спутниц. В наши дни отличной иллюстрацией являются гориллы, живущие небольшими группами, состоящими из гарема маленьких самок с единственным крупным самцом во главе[284]. Мужчины тоже в среднем крупнее женщин, но эта разница выражена гораздо слабее. Половой диморфизм у человека внешне проявляется не столько в размерах тела, сколько в распределении волос и подкожного жира.

Но если люди образуют устойчивые пары на большой срок, то зачем же мужчинам большие пенисы, а женщинам – постоянная грудь? Словно бы оба пола постоянно рекламируют свою доступность. И почему же тогда женские гениталии всегда выглядят скромно? Почему никак не проявляется готовность к зачатию, хотя секс люди предпочитают уединенный? Будь пары действительно постоянными – ничего этого не требовалось бы.

Ответ кроется в том, что люди предаются прелюбодеянию гораздо чаще, чем принято считать, хотя для воспитания потомства постоянная пара – наилучший вариант. Есть такое выражение: «Нужна деревня, чтобы вырастить ребенка». К рождающимся недоразвитыми и беспомощными детенышам гоминин это относится в полной мере.