Очень мелкий бес

Следующей ее мыслью было предупредить обо всем Каляева. Теперь Людочка поняла, что Каляев — жертва обстоятельств, такая же, как и она сама. О желании составить с ним пару «перципиент-реципиент» она уже позабыла и вспоминала о Каляеве с долей снисходительности. Людочка даже испытала гордость от того, что участвовала в раскрытии подноготной всех этих кошмарных происшествий, а Каляев теряется в догадках и ни о чем таком не подозревает. Поколебавшись, какую роль выбрать: безутешной страдалицы, потерявшей близкого человека (постфактум Людочке казалось, что она была влюблена в Портулака), или спасительницы, этакой Жанны д’Арк, берущей под свою защиту слабых, нерешительных и, главное, неразумных муж­ чин (таковым ей сейчас представлялся Каляев), — Людочка выбрала второе.

Телефона Каляева она не знала, но зато у нее был добытый еще утром телефон Бунчукова. Людочка набрала номер, и ждать, пока снимут трубку, ей долго не пришлось.

Когда зазвонил телефон, Борис Бунчуков стоял в туалете и читал записку Порту­лака: «Боря! События идут по нарастающей. С Причаликовым то же, что и с Игоряиновым. Видел сам. Мы (я, Виталий и Зоя Ковальская) едем к Кирбятьевой. Там Каляев, и должны подъехать Эдик и Верхняя Вольта. Беспокоимся о тебе. Как появишься, сразу позвони. Вадим».

Для тех, кто не знает Бунчукова, покажется удивительным — он, первый связавший воедино исчезновения Игоряинова, Попова и Максимова, сам как будто забыл о них; но те, кто знает Бунчукова хорошо, повода для удивления не найдут. Вся эта история пребывала в бунчуковской памяти со вчерашнего вечера в заархивированном виде, подобно файлу, затерянному на задворках винчестера (да простит это сравнение некомпьютеризированный читатель!). Самые разные события мешали ей развернуться в цельную картину, и прежде всего мешал сам Бунчуков.

Неуемный характер Бориса не позволил ему ограничить празднование дня рождения одним вечером. В этом они были весьма схожи с Портулаком, более того — мама Вадима считала, что именно Бунчуков дурно влияет на ее сына. Частенько после общего застолья они отправлялись вдвоем куда глаза глядят и оказывались у кого-ни­ будь из многочисленных знакомых Бориса. Наутро Портулак просыпался на жест­ком холодном диване в мастерской какого-нибудь художника, имени которого при всех стараниях вспомнить не мог, а Борис был уже где-то на другом конце города — ветер странствий неустанно звал его на новые подвиги. Загул продолжался сутки, а то и двое-трое, после чего Бунчуков добирался к себе домой, принимал душ, отсыпался и обзванивал знакомых, как бы невзначай интересуясь, не натворил ли он чего- нибудь, не обидел ли кого. Затем он садился за компьютер и на неделю-другую становился для друзей и знакомых потерянным человеком.

Вчера ветер странствий позвал Бунчукова, когда основная часть гостей уже убыла и в доме, кроме него самого, остались только Марксэн Ляпунов с Эмилем Пшердчжковским и Каляев с Виташей Мельниковым. Марксэн и Эмиль молча пили водку; пери­одически кто-то из них засыпал, и тогда другой заботливо расталкивал товарища и подносил налитую рюмку. Каляев и Виташа бессвязно спорили об Америке, причем Каляев повторял, что «нам до Америки далеко», а Виташа, наоборот, говорил, что «все они там дремучие болваны», и в доказательство приводил незнание директором ка­кой-то балетной труппы фамилии кинорежиссера Феллини. Слушать это было неизъяснимо скучно, и Борис весьма кстати вспомнил о девушке Маше, с которой познакомился утром, когда они с Вадимом ходили в парк по грибы.

Девушки не числились какой-то особой слабостью Бунчукова, но всегда вокруг него их оказывалось больше, чем нужно было ему самому. Каляев даже как-то сказал, что никогда бы не подумал, что в стране и даже на планете Земля имеется столько девушек, если бы не Бунчуков. Борис знакомился с ними всеми возможными и невозможными способами. Девушку Машу, совершавшую утреннюю пробежку по парку, он, например, остановил вопросом, не знает ли она, как пройти к мавзолею. Далее о Маше ни слова, потому что у нее обнаружился муж, о чем Бунчуков узнал, лишь бросив своих гостей и явившись по указанному девушкой Машей адресу.