Очень странная история

— Так, — оживился снова Гуннар, — приводите себя в порядок, нам предстоит посещение церкви. Мне, если честно, не нравятся… все эти новомодные церковные таинства. Но Рим жалует христиан. Приходится играть по их правилам. Правда, присланный епископ не захотел пускать в церковь моего синиста — жреца наших старых богов, Хагена. Но я… Ты помнишь, Руна, старика Хагена?

— Кажется, его все знают и все помнят, — со злой усмешкой ответил за Руну Зигфрид.

— Ну да… Что-то у вас там не заладилось в Исландии.

— А нечего лезть не в свои дела!

— Да, он кольцом твоим интересуется! Втемяшил себе, что богатство оно приносит…

— Много богатства оно мне принесло? Твоё, кстати, кольцо! Фамильное!

— Ну, много не много, а рудники серебряные вы у себя в Нижних Землях нашли…

— А при чём тут рудники? — насторожился Зигфрид.

— Дык, нашли-то вы их уже после того, как тебе кольцо досталось, хоть и не искали. А мы вот искали — да не нашли. — Гуннар пристально посмотрел на Зигфрида. — Ой да ладно… Я тоже думаю, что кольцо тут ни при чём! Извини, Зигфрид, напомнил тебе о Хагене. Не буду больше. Но… я прошу тебя быть с ним… посдержаннее. Всё-таки он мой советник. Тебя вот со мной не было пять лет, а он — всегда рядом!

— Он даже спит с ним… — грустно пошутила Хильда.

— Ну, это ты преувеличиваешь, дорогая, — в тон ей ответил Гуннар. — Тогда бы у нас с Хагеном родилась дочка! — и он подмигнул Хильде.

Родня вежливо посмеялась.

***

Церковь в Вормсе была совсем-совсем маленькая. Присланный из Рима епископ отец Бенедикт пытался выбить деньги из короля на строительство новой, но тщетно. Мало того, что вновь обращённые бургунды неохотно посещали церковь, чаще прибегая к услугам языческого жреца-синиста, так у них ещё и христианство было еретического арианского толка. Трудно приходилось епископу, трудно, хоть и говорил он на бургундском свободно.

Торжественная служба по поводу крещения младенца-принцессы была назначена на полдень Духова дня. К началу возле церкви собрались гости и бургундские маркграфы, однако в саму церковь никто не спешил, толпились и галдели на свежем воздухе. Аттила, который мог себе позволить никак не относиться к официальной религии Рима, и вовсе не пришёл — потихоньку напиваясь с королем Дании.

Ровно в полдень епископ махнул рукой, и служка несколько раз ударил в колокол, подвешенный во дворе церкви. Таинство крещения началось…

Крёстными назначили почётных гостей из Нидерландского королевства — Зигфрида и Гутруну. Зигфрид с маленькой Хильдой на руках, степенно вышагивая, вошёл в церковь, за ним — король, а вот в третьих рядах — случилась заминка: вперёд за мужчинами рванулась как восприемница Руна, но Брунхильда бесцеремонно отстранила её.

— Ваше величество, я крёстная мать, восприемница, — суетилась Руна, — мне следует быть рядом с крестницей, я первая должна войти в церковь!

— С чего это вдруг вассалы входят раньше своих королей? — парировала Хильда.

— Ваше величество, вы не правы! Есть церковные каноны…

— Чихать я хотела на каноны, я сказала — зайду первой! — упёрлась королева.

— Хильда, — перейдя на доверительный шёпот, продолжила Руна, — на нас смотрят, давай не будем устраивать скандал.

— А почему бы не устроить? Если любая нахалка всякий раз пытается влезть не на своё место?

— Это ты про Зигфрида? — удивилась Руна.

— Это я вообще!

Затор на входе стал очевиден, и из церкви выглянул злой Гуннар:

— Тётки, вы чего, совсем с ума посходили? Опозорить меня решили перед всем белым светом?

— А скажи ей… — начала Брунхильда.

— Хильда! Руна должна быть первой! — с напором на слово «должна» отрезал король. — Ты вообще постой тут и остынь! Тебе и в церковь-то нельзя, отец Бенедикт говорил…

— Ага… Конечно! Будут тут всякие…

— Хильда! Я прошу тебя, возьми себя в руки.

— Да, Хильда, возьми себя в руки, — повторила Гутруна и, мерзко улыбнувшись, шепнула так, чтобы слышала только Брунхильда: — Сколько уже можно злиться за то, что Зигфрид тогда в Исландии не переспал с тобой? — И пока Хильда открывала и закрывала рот, пытаясь найтись с ответом, Руна проскользнула в церковь, где епископ и Зигфрид уже нервничали, ничего не понимая.

— Вот дрянь! — только нашлась что сказать Брунхильда. Красная, как рак, она развернулась и отошла от церкви, шевеля губами.

Далее таинство и торжественная служба прошли по заранее оговорённому укороченному сценарию. Никто выстаивать часами, как этого хотелось епископу, не собирался. Окунули в купель, сносили к алтарю, спели псалом, на том и закончили. Девочку нарекли Марией. Марией так Марией… Окрестили же? Ну и слава Богу!

***

— Ну наконеса-та! — взревел воин-азиат. — Моя совсем уже устала пить вино с этим даским кололём! Она совсем, эта кололь, не умеет пить… — К акценту азиата примешивалась шепелявость из-за отсутствия передних зубов. — Ведла не выпили, а она узе хосет спать.

— Аттила, тебя никто не перепьёт! — со смехом обнял гуннского царя Гуннар.