Очерки истории банковской системы России. 1988–2013 гг.

«Я хорошо помню мрачноватый январь 1996-го. Тогда большинству либералов и демократов (а я, конечно же, не слишком вдумываясь в трактовку слов, относил себя и к тем и к другим) было трудно и тоскливо на душе от безоговорочной победы КПРФ на думских выборах – 1995. Но еще больше – от готовности многих и многих представителей ельцинского истеблишмента выстроиться в очередь к Геннадию Зюганову и, не снимая правильной холопской улыбки, получить прощение за все прежнее свободолюбивое буйство – вместе с пачкой свеженапечатанных талонов для сверхнового спецраспределителя. Впрочем, в ту пору у меня и моих единомышленников не было ни малейшего сомнения, что Зюганов выиграет предстоящие президентские выборы. И вовсе не потому, что Ельцин, как тогда казалось, то ли тяжко болеет, то ли сурово пьет, то ли попросту утратил интерес к продолжению собственной власти. Мы тогда еще не знали умных политологических терминов, но уже понимали: изменилось нечто, что можно назвать национальной повесткой».

Г. А. Зюганов не возражал против публичных теледебатов со своими конкурентами на любую тему, но ни «первый», ни «второй» избирательные штабы не рекомендовали Ельцину выходить один на один с Зюгановым. Всем, кто тогда пиарил Ельцина, было ясно, что он не сможет оправдаться перед российскими избирателями за тяжелые социально-экономические последствия проводимых в стране с 1992 г. под его руководством экономических реформ. А в избирательном штабе Зюганова по поводу «буржуйского письма» посмеивались: «Волки предложили овцам не портить их шкуры перед съедением» ит.п.

В среде творческой интеллигенции шансы на победу Зюганова уже в первом туре выборов оценивались очень высоко, а реставрация советского порядка и преследование духа капитализма представлялись неизбежными. Эти пессимистические настроения гениально отобразил писатель-сатирик Виктор Шендерович в сюрреалистической пьесе «Воспоминания о будущем». Взять, хотя бы следующий эпизод:

Лесоповал. Явлинский и Гайдар пилят бревно. Над ними на сосне – репродуктор, из которого льется Кобзон: «И вновь продолжается бой. И сердцу тревожно в груди. И Ленин такой молодой. И юный Октябрь впереди»

ЯВЛИНСКИЙ. Отдохнем?

ГАЙДАР. Застрелят.

ЯВЛИНСКИЙ. Ну и пусть застрелят. Разве это жизнь?

ГАЙДАР. Смотря с чем сравнивать, Григорий Алексеевич. Все относительно.

ЯВЛИНСКИЙ. Знаю, читал.

ГАЙДАР. Так что теперь именно это – жизнь. (Пилят). А потом, знаете, нет худа без добра.

ЯВЛИНСКИЙ. Какое тут добро, Егор Тимурович? Тулуп да валенки.

ГАЙДАР. Что вы! Тулуп и валенки я приобрел еще в декабре девяносто второго года… Вместе со сменой белья.

ЯВЛИНСКИЙ. Тогда что вы имеете в виду?

ГАЙДАР. А то, что мы все-таки объединились, Григорий Алексеевич! Вместе вот… работаем. Так что в историческом смысле я оказался прав.

ЯВЛИНСКИЙ. Это не мы объединились. Это – нас…

ГАЙДАР. А с вами иначе не получается. (Пилят). Хоть так…

ЯВЛИНСКИЙ. Кстати, а где остальные?

ГАЙДАР. Кто где, Григорий Алексеевич! Боровой с Новодворской бежали, переодевшись в женское платье. Хакамада в Мордовии, Панфилова в Токио. Федоровы оба тут, недалеко.

ЯВЛИНСКИЙ. Ну, это ежу понятно. Что делают?

ГАЙДАР. Борис объясняет зэкам, как надо было голосовать.

ЯВЛИНСКИЙ. А Святослав?

ГАЙДАР. А Святослав после этого его лечит.

ЯВЛИНСКИЙ. В общем, жизнь идет?

ГАЙДАР. Не то слово!

ЯВЛИНСКИЙ. А что в Москве?

ГАЙДАР. Что может быть в Москве? Съезд партии.

ЯВЛИНСКИЙ. Какой именно партии?

ГАЙДАР. Вам бы, Григорий Алексеевич, все шутить…

Исход президентских выборов в значительной степени зависел от того, удастся ли Правительству рассчитаться по долгам перед работниками бюджетной сферы, выплатить пенсии и социальные пособия, выделить субсидии аграриям и угольной отрасли и погасить долги перед предприятиями ВПК. Поскольку налоги поступали в государственную казну, главным образом, в виде квази-денежных суррогатов, основным источником финансирования социально-важных государственных расходов становились доходы от размещения государственных краткосрочных облигаций (ГКО) и облигаций федерального займа (ОФЗ).

Эмитентом ГКО и ОФЗ являлось Министерство Финансов РФ. Банк России выступал генеральным агентом Министерства Финансов по обслуживанию их выпуска. Он же и гарантировал своевременность погашения выпущенных облигаций.

Каждый выпуск производился, как правило, один раз в месяц. ГКО всех выпусков имели одинаковую номинальную стоимость – 100 тысяч рублей. Цены облигаций устанавливались в процентах к номиналу с точностью до 0,01 % и размещались с дисконтом, то есть по цене ниже номинала. В соответствии с условиями размещения этих облигаций для каждого отдельного выпуска эмитентом определяется способ расчета купонного дохода. Все операции по размещению и обращению, включая расчёты и учёт владельцев облигаций, осуществлялись через учреждения Банка России или уполномоченные организации – Дилеры, определяемые Банком России.