Очерки из истории канонического права XI–XII вв.: Ансельм Луккский, Феодор Вальсамон, Нерсес Лампронский

Житие Ансельма сообщает очень мало сведений о его детстве и воспитании. О его юных годах известно только то, что воспитание будущего канониста проходило под наблюдением Ансельма-старшего[109]. К моменту возникновения «патарии» – движения, ставшего тяжелым потрясением для Миланской архиепископии и всего ломбардского общества – Ансельм был уже клириком базилики св. Амвросия. После того, как патары под началом диакона Ариальда и Ландульфа Котта выступили против женатого духовенства и симонии, Ансельм-старший (будущий Александр II) оказывал им полную поддержку. Хотя Ч. Вьоланте постоянно подчеркивал, что миланский клир не был единодушен в своем отвержении проповеди «pauperes Christi» патаров[110], однако большая часть духовенства архиепископии, во главе со своим епископом Гвидоном, категорически осудила патарскую проповедь. Патары, в действительности, в глазах многих миланских женатых священников, среди которых появлялись отпрыски знатных проимперски настроенных семейств, представляли собой сборище невежественной черни. Эта чернь, воодушевляемая псевдоаскетической демагогией, нередко стремилась оправдать самочиние в Церкви, свою зависть к знати и банальную жажду разбоя мнимым радением за чистоту нравов духовенства[111]. Патары нарушали вековой общественный порядок, оскорбляя, с точки зрения миланского нобилитета, память св. Амвросия[112], которого патары, тем не менее, лицемерно почитали. В этих сложных условиях двадцатилетний Ансельм должен был выбирать между сослужителями – противниками движения патаров, и дядей, который пытался направить неистовство патарских вождей в русло Клюнийской реформы. Поскольку Ансельм был воспитан в духе Клюнийских идей, оправдывавших распространение любыми средствами аскетического монашеского образа жизни на весь клир, он выбрал сторону патаров. К сожалению, источники не сообщают практически ничего определенного об этом периоде жизни Ансельма. Как покажет его дальнейшее поведение, дух движения патаров не овладел им еще полностью, быть может, из-за того, что Ансельм имел возможность лично наблюдать бесчинства фанатиков, водимых Ариальдом в Милане. Эти фанатики отрицали благодатность месс, совершавшихся женатыми священниками, тем самым отступая от католической веры в таинства, совершающиеся независимо от личного образа жизни священника (позднее ex opere operato). Они оскорбляли таинство брака, называя женатое духовенство «прелюбодеями и николаитами». Они приравнивали брак священников к не имеющему благословения сожительству, чем искажали учение древней неразделенной Церкви о браке. Противостояние между патарами и традиционалистами в миланской архиепископии и в других регионах Ломбардии привело к тому, что между ними начались вооруженные столкновения, закончившиеся в итоге насильственной смертью их предводителей Ариальда, Эрлембальда и Ландульфа-младшего. В ходе этих столкновений патары опирались на поддержку Тосканской маркграфини Беатрисы, а затем и ее дочери Матильды. В движении патаров легко угадываются черты будущих антицерковных движений черни, характерных для XII в., однако деятели Клюнийского движения не стеснялись оказывать им покровительство, ибо видели в малоуправляемых патарских фанатиках эффективное орудие политической борьбы за церковную реформу. Неслучайно Александр II благословил Ариальда, а кардинал Гильдебрандт – будущий папа Григорий VII – прислал Эрлембальду стяг с изображением апостола Петра. Возникало дикое для многих современников противоречие, о котором справедливо писал Сигеберт из Жамблу – первый епископ Католической Церкви поддерживал выступления мирян против своих пастырей! Причем, эти выступления были направлены не только против отдельных представителей духовенства, которые казались недостойными, а против всей системы отношений клира и светской знати, складывавшейся веками и основанной на семейных узах между одними и другими. Хотя патары временно проиграли как политическая сила – благодаря вооруженной интервенции императора Генриха IV в ходе борьбы за инвеституру, – их чаяния исполнились позже, когда при Викторе III и Урбане II вооруженные отряды Матильды Тосканской подавили всякое сопротивление церковной реформе. Впрочем, это произошло уже после смерти Ансельма Луккского.