Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

Южные псковские пригороды, обращенные против Литовско-Поль­ского государства, по военным обстоятельствам второй половины XVI века связаны были с тою группою городов, которая на официальном языке носила название "городов от Литовской украйны". Область этих городов (если включать в нее южные псковские города) занимала верхо­вья рек Великой (Себеж, Заволочье, Опочка), Ловати (Великие Луки, Торопец, Невель), Западной Двины (Велиж, Белая), Днепра (Красный, Смоленск, Дорогобуж, Вязьма), Сожа и Десны (Рославль). За обладание этими верховьями шел спор между Литвою и Москвою во весь XVI век, поэтому города, возникшие к тому времени на спорной территории, при­обретали значение крепостей и не раз переходили из рук в руки. Но в то же время, несмотря на боевую обстановку жизни и на частую опасность военного погрома или же простого пограничного насилия, столь обычно­го в ту пору, через пограничные места совершался торговый обмен меж­ду Литвою, Псковом, Новгородом и Москвою. Можно наметить и пути, которыми по преимуществу пользовались для этого обмена. От 3. Дви­ны ко Пскову ездили, пользуясь течением р. Великой, через Заволочье, Опочку и Остров: здесь, по свидетельству Гейденштейна, шла "главная дорога" на Псков, и с Двины выходили на нее от Дриссы и Десны. На этой дороге около г. Острова, на Балабановском лугу, бывал ежегод­но очень большой ярмарочный торг, который давал одного "корчемнаго прикупа на наместника сто пятьдесят рублев". На тот "торг великой" съезжались "многие люди московских городов и Великого Новгорода и Пскова и литовские и немецкие люди". Великие Луки открывали собою идущему от Полоцка два пути: на Великий Новгород по Ловати через Холм и Старую Руссу и на верхнюю Волгу и Москву через Торопец; этим последним путем воспользовался, например, Дж. Тедальди для по­ездки в Москву. Можно было от Полоцка подняться по 3. Двине до р. Межи, а по Меже до р. Обши, на которой лежал г. Белый (или Белая), и оттуда выйти к Зубцову и Ржеву на Волгу. По словам того же Тедаль­ди, на этом самом пути суда "можно было найти в изобилии": стало быть, этим путем не избегали пользоваться. Именно по этому пути царь В. Шуйский выслал из своего государства в Польшу Марину Мнишек и тушинцы перехватили ее в Бельском уезде. Наконец, существовала и прямая дорога сухопутьем из Литвы (от Орши) на Москву через Крас­ный, Смоленск, Дорогобуж и Вязьму. Существовала дорога и вдоль мос­ковско-литовской границы от Смоленска к Великим Лукам, имевшая преимущественно военное значение и описанная Гейденштейном именно с этой стороны. Пограничные места, по которым проходила эта дорога, были покрыты густыми болотистыми лесами, составлявшими первое препятствие для вторжения неприятеля в Московское государство. У ли­товцев и поляков было мнение, что москвичи нарочно развели эти леса с целями стратегическими; мы думаем, что русские люди только умели пользоваться этою естественною защитою, ища в лесах убежища от вра­га и видя в непроездном лесу первую линию укреплений, которую можно было еще усилить засеками. Но за этой линией они созидали новые ряды искусственных крепостей. Все города, названные нами выше, были силь­но укреплены именно в виду войн с Литвою. Летописи наши от середины XVI века сохранили известия о систематических работах по укреплению литовского рубежа, о постройке и обновлении Себежа, Велижа, Заволо- чья, Холма на Ловати. Известно, что этому рубежу существовал в XVI столетии специальный план - "чертеж Лукам Великим и псковским пригородком с литовским городом с Полотцком". Сохранились до нас и некоторые акты, относящиеся к постройке каменного города в Смолен­ске в последние годы XVI века; делали Смоленск "всеми городы", и при­давали новой крепости большое значение: это видно как из летописного повествования о каменном Смоленском городе, так и из анекдота об ост­роумной выходке князя Фед. Мих. Трубецкого, направленной против Бо­риса Годунова при том случае, когда Борису вздумалось сравнить Смо­ленск с ценным ожерельем. К сожаленью, Смоленск строили "наспех", и один из "дворян честных", бывших на постройке, А.И. Дедевшин, объ­яснил полякам в 1611 году, где "град был худо сделан в осень"; это по­могло королю Сигизмунду овладеть Смоленском.